Если верить лисам

Рик невольно потер грудь там, где под одеждой еще побаливал не до конца заживший ожог.

Чашку успокаивающего чая первым получил Йормэ.

Глава 17. Важная улика

Рик опоздал в первый же день патрулирования.

В дверях управления он появился на пятнадцать минут позже необходимого, волоча за шкирку какого-то парня. Тот сопротивлялся, ругался и угрожал, но вырваться не мог.

– Очередного идеалиста поймал, – проворчал Рик, протягивая Йормэ стопку каких-то листов. – Расклеивал эту дрянь рядом с моим домом. Я почитал, эти уже короля обвиняют в том, что он Мясника выпустил на улицы города.

– «Кровавый эксперимент», – прочитал лис броскую надпись на листовке, выведенную большими красными буквами. Дальше шли перечисления всех злодеяний короля и его свиты.

– Попомните мое слово: настанет день, и они решат, что сам король по городу и разгуливает, убивая своих подданных. – Рик встряхнул за ворот свою жертву, и задержанный закашлялся.

– Ты бы идеи не подавал, – посоветовала я.

Листовки были большой проблемой, они хорошо влияли на настроение горожан и прибавляли работы страже. Но хуже всего было то, что они, на первый взгляд, никак не были связаны с Мясником. За недовольство правительством в нашем государстве не сажали, а штрафы за порчу городского имущества выплачивали, как правило, в тот же день.

– Переломать бы им всем руки. – Рик еще раз встряхнул парня.

– И что тебя останавливает? – не поняла я. Не в его характере было сдерживать свои желания.

– Был один случай, – поморщился Рик. – Сильно наглый гаденыш попался, ну я руку ему и сломал. Так этот… заявление на меня написал. Представляешь? Половина моего жалованья ушла на погашение ущерба.

Рик горестно вздохнул, вспоминая тяжелые времена, и потащил свою жертву на нижний этаж, к камерам.

Вернулся еще мрачнее, чем был.

– Надзиратели в этом управлении совсем обленились, – пожаловался он. – Я им преступника привел, так они еще и недовольны оказались.

– Неудивительно, – равнодушно отозвался Йормэ, пропуская меня вперед. – Их ждет гора бумажной работы из-за человека, которого выпустят через несколько часов.

– Можно подумать, это моя вина. Самое ведь поганое – они потом за нашими спинами нас же и обвинят в том, что мы работу свою нормально сделать не можем. А как ее нормально сделаешь, если все запрещено?

Прищурившись от резкого порыва ветра, я подняла голову к низкому темному небу. В воздухе пахло скорым дождем.

По всему пути патрулирования Рик со злостью срывал попадавшиеся на глаза листовки, рвал в клочья и выбрасывал. Несколько особенно интересных с остервенением растоптал в луже, превратив опасные призывы в бумажное месиво.

Йормэ смотрел на это равнодушно. Сам он помогать в уничтожении листовок не спешил, но и останавливать не думал. Срывал те, что Рик пропускал, но без особого рвения, по привычке.

Его не интересовали юные идеалисты, углядевшие в действиях маньяка королевскую волю. Все мысли лиса занимала предстоящая охота.

– А что, если идея с листовками как раз и была придумана для того, чтобы эффект от убийств Мясника был именно таким, какой нужен убийцам?

Лис посмотрел на меня.

– В какой-то степени так оно и есть, – согласился он. – Но на допросах все задержанные заявляют о том, что это исключительно их идея. Проступки незначительные, применять магию дознаватели не имеют права. А если даже попытаются, все полученные сведения невозможно будет использовать для обвинений.

Йормэ цыкнул и потянул меня к навесу над магазином, чтобы переждать вновь начинающийся дождь.

– Это так утомительно, что я уже даже злиться не могу.

Дождливый и серый день прошел без особых происшествий, из-за чего казался потраченным впустую.

Вернувшись в управление, Йормэ первым делом поспешил в душевые, чтобы согреться и сменить промокшую под дождем одежду. Холод, если только тот был не его рук делом, лис переносил тяжело.

Я решила последовать его примеру и быстро распрощалась с Риком.

В душевых было тихо и безлюдно, на стенах росой сверкала влага. Все, кто желал, уже побывали здесь. Я была последней… так мне казалось.

Не успела я крутануть вентиль холодной воды, как за моей спиной кто-то ахнул:

– У тебя и правда есть чешуя!

Я резко развернулась на пятках.

– Мажена…

Раньше я никогда не оказывалась в душевых вместе с ней. Ведьма всегда чуть задерживалась на рабочем месте.

– Ну-ка, – она подошла ближе и без всякого стеснения дотронулась до моих волос, откинув их назад, – и здесь тоже. А я все гадала, почему у тебя все время половина лица волосами скрыта. Неужели стесняешься?

Я промолчала, стараясь смотреть исключительно ей в лицо.

Ее же ничего не смущало. Она смотрела куда хотела и щупала что вздумается.

Сначала осторожно коснулась полупрозрачных рыжевато-золотых чешуек на висках, потом осмелела и начала щупать меня везде. Плечи, локти, ребра… Ее интересовали все участки моего тела, укрытые чешуей.

Я вздрагивала и шипела. Пару раз ударила ее по рукам, но призвать ведьму к порядку у меня не получилось. Оставалось только терпеть и искать пути отступления.