Этика Спинозы как метафизика морали

Для понимания смысла идеи voluntas важное значение имеет проводимое Спинозой различение понятий voluntas и volitio в теоремах 48 и 49 ч. II «Этики». Как полагает Спиноза, обычное понимание термина voluntas, которое в общем предполагает наличие у человека свободной воли, основывается на приписывании ему некоторого абсолютного смысла, т. е. представления о том, что эта способность ума обладает какими-то особыми качествами хотения или нехотения. Такая особенность нашего мышления заставляет мыслить его так, будто оно выпадает из реально существующего каузального порядка, который основан на устойчивой взаимосвязи между отдельными, или единичными феноменами волевой сферы – волениями (volitio). Представления об абсолютной способности воли к самоопределению, т. е. возможности ее быть свободной причиной своих действий, он относит к метафизическим, или универсальным сущностям (entia metaphysica, sive universalia), образуемым нашим умом на основании единичных явлений (их Спиноза называет смутными идеями ума – II 40 схол.1). При этом, как он полагает, в действительности эти универсальные понятия не отличаются от тех единичных явлений, на основе которых мы их образуем (в этом, как и во многих других случаях, Спиноза склоняется к номинализму). Правда, рассматриваемые как самостоятельные сущности, эти концепты составляют основание ложного или недостоверного познания, в частности, уверенности многих людей в том, что они обладают свободной волей (II 48 схол.).

5.4. Воление как утверждение или отрицание

Отсюда следует, что в человеческом уме нет никакой абсолютной способности хотеть или не хотеть, но только отдельные волевые явления (volitio). При этом каждый из этих феноменов представляет собой единичный модус атрибута мышления и, соответственно, является отдельной идеей ума. Спиноза отождествляет эту единичную идею с актом утверждения или отрицания. Еще раз подчеркнем, что в таком понимании

концепта воли (voluntas), который отождествляется здесь с понятием воления (volitio), он наделяется Спинозой исключительно когнитивным смыслом, обладает дескриптивной функцией и констатирующими

коннотациями. Воление в этом смысле просто утверждает какой-либо факт или отрицает его. Оно не равно способности желания, или выбора

из альтернативных возможностей, когда мы определяемся к мышлению одного преимущественно перед другим или домогаемся какой-либо вещи в противоположность другой.

На основании такого понимания воли делаются следующие заключения:

1) отдельное волевое явление (volitio) и идея – одно и то же.

2) воля и разум – одно и то же (voluntas et intellectus unum et idem sunt) (II 49).

Если воля не обладает абсолютной способностью хотеть или не хотеть и представляет собой только отдельный модус мышления, то, как полагает Спиноза, «воля не может быть названа причиной свободной, но только необходимой». Доказательство. «Воля составляет известный модус мышления, точно так же как и ум (intellectus), поэтому отдельное проявление воли (volitio) может определяться к существованию и действию только другой причиной, эта – снова другой и так до бесконечности» (I 32). Те же тезисы повторяются в II 48, где говорится о том, что к тому или иному хотению ум определяется причиной, которая, в свою очередь, определена другой причиной, эта – третьей, и так до бесконечности.

Действительно, при этих условиях в соответствии с субстанциальными основаниями философской системы Спинозы никакой единичный модус не может обладать свободой, но всегда действует по некоторому внешнему принуждению, так как свободной может называться только та вещь, «которая существует по необходимости своей собственной природы и определяется к действию только сама собой» (I Определ. 7). Естественно, что всякий модус, будучи отдельной, единичной вещью, включен в каузальный порядок и зависит от предшествующего ему модуса, тот – от третьего и так до бесконечности, поэтому он в действительности, по самой своей природе, не может существовать по необходимости собственной природы.

5.5. Спиноза и Кант о моральной природе человека