Этика Спинозы как метафизика морали

В чем же преимущественно проявляет себя добродетель? Как утверждает Спиноза, добродетель (virtus) есть способность (potentia) человека производить то, что может быть понято из одних только законов его природы (IV Определ. 8). Это определение содержит в себе коннотации адекватной причины (III Определ. 1), или свободного деяния (I Определ. 7), которые присущи исключительно субстанции и только частично – модусам. Речь идет об автономии добродетельного действия и о суверенности субъекта морального поступка – в конечном счете и в высшем смысле слова таким субъектом может быть только сама субстанция. Понимание Спинозой добродетели как субстанциального качества

нравственной жизни подтверждается еще и тем, что он называет добродетелью стремление человека пребывать в своем бытии и способность действовать единственно на основании его собственной природы. Это высшее стремление противоположно бессилию (impotentia), которое заключается в том, что человек отдает себя на произвол вещей, существующих вне него, и определяется ими к действиям (IV 37 схол. 1). Как и у древних римлян, добродетель (virtus) в понимании Спинозы представляет собой манифестацию бытийной мощи субъекта, его силы (vis)⁹ и способности к действию¹⁰

. Правда, следует внести некоторые уточнения, которые понижают градус тождества римского понимания virtus и понятия добродетели у Спинозы, – сила и добродетель человека, его способность к действию, о которых идет речь, обладают не только и не столько витальным и социальным смыслом, сколько имеют своей целью достижение адекватного познания. Ведь именно познание составляет у Спинозы первое и единственное основание добродетели человека (IV 26). Это еще одно свидетельство тяготения Спинозы к интеллектуалистскому пониманию добродетели.

Более того, в общем плане утилитарная установка человеческого ума, или искание человеком собственной пользы не противоречит автономии, или самоценности моральных начал в этике Спинозы. Несмотря на то что стремление к сохранению своего бытия он называет главным основанием добродетели, первичнее которой нет никакой (IV 22), голландский мыслитель подчеркивает, что при определении полезного для человеческого ума нам не следует принимать во внимание идею его вечного бытия (существования). По его словам, о том, что часть ума обладает вечной природой, мы узнаем только в теореме 41 ч. V «Этики», в то время как в высшей значимости добродетелей мужества и великодушия читатели его книги могли убедиться еще значительно раньше, в схолии к теореме 59 ч. III его книги. Действительно, во всех предыдущих четырех книгах «Этики» Спиноза практически не говорит об участи человеческого ума и тела за пределами их земного бытия, и тем более не обсуждает возможности посмертного воздаяния человеку за его заслуги и провинности в этой жизни. Можно говорить о безразличии морального рассудка к мыслям о смерти и бессмертии. В то же время, даже стремясь к жизни вечной и с полным основанием видя в ее достижении высшую пользу

для человеческого существа, поскольку она дает возможность человеку никогда не утрачивать свое бытие, человек добродетельный, с точки зрения Спинозы, не должен отказываться от приоритетов разумной жизни. Веским основанием для такого заключения служат два соображения, причем оба утилитарного порядка. Во-первых,

это онтологическая посылка, в античном духе утверждающая тождество в уме бытия и мышления: сохранение своего бытия, к которому стремится человеческий ум, выражается для него в том, что он мыслит (intelligere), поэтому утрата мышления означала бы для ума утрату его наличного (актуального) бытия; это мыслительное стремление (intelligendi conatus) и составляет первое и единственное основание добродетели (IV 26). Во-вторых, как говорится в доказательстве теоремы 38 ч. V, а также в королларии и схолии к теореме 40 ч. V «Этики», только высшая, то есть активная разумная часть ума может надеяться на бессмертие и продолжение своего бытия, в то время как та его часть, которая связана с воображением и причастна к неадекватным идеям, погибает.

4.10. Воля к бытию как основание морали