Эзопов язык в русской литературе (современный период)

Вероятно, последним по времени примером такой эзоповской маскировки был стихотворный цикл Владимира Лифшица «Джемс Клиффорд», первые стихотворения которого были напечатаны в южной газете «Батумский рабочий». Первая публикация была полной мистификацией: имя подлинного автора не указывалось, стихи давались как переводы из «английского поэта Джемса Клиффорда». Позднее, при публикации в московских изданиях, автор переменил тактику, подчеркивая в предисловиях невинный момент стилизации, изображения именно английской действительности в этой своеобразной «поэме в двадцати трех стихотворениях с биографической справкой и прощанием». Так, «биографическая справка» кончается словами, обнажающими прием:

Такой могла бы быть биография этого английского поэта, возникшего в моем воображении и материализовавшегося в стихах, переводы которых я предлагаю вашему вниманию193.

«Биографическая справка» и некоторые обильно насыщенные стилизованными англицизмами стихотворения цикла-поэмы, как, например, «Дедушка Дик», выполняют здесь роль экрана, а маркером, указывающим на эзоповский план в других стихотворениях, в первую очередь «Квадраты», «Мне снилось, что я никогда не умру…», «Отступление в Арденнах», «Зазывалы», является эллипсис, неожиданное, по контрасту с обрамлением цикла и стихами типа «Дедушка Дик», отсутствие элементов стилизации. Вот, например, стихотворение «Квадраты»:

И все же порядок вещей нелеп.Люди, плавящие металл,Ткущие ткани, пекущие хлеб, —Кто-то бессовестно вас обокрал.Не только ваш труд, любовь, досуг —

Украли пытливость открытых глаз;Набором истин кормя из рук,Уменье мыслить украли у вас.На каждый вопрос вручили ответ.Все видя, не видите вы ни зги.Стали матрицами газетВаши безропотные мозги.Вручили ответ на каждый вопрос…Одетых серенько и пестро.

Утром и вечером, как пылесос,Вас засасывает метро. <…>Ты взбунтовался. Кричишь: – Крадут! —Ты не желаешь себя отдать.И тут сначала к тебе придутЛюди, умеющие убеждать. <…>А если упорствовать станешь ты:– Не дамся!.. Прежнему не бывать!.. —

Неслышно явятся из темнотыЛюди, умеющие убивать.Ты будешь, как хину, глотать тоску,И на квадраты, словно во сне,Будет расчерчен синий лоскутЧерной решеткой в твоем окне194.

Эту поэтическую диатрибу, направленную против конформизма и тоталитаризма советского общества, немыслимо себе представить напечатанной в ряду других стихотворений сборника или отдельно, но представленная как творчество литературного героя, как игра в перевод, она была опубликована. Правда, это произошло в относительно либеральный период, в 1960‑е годы, еще до вторжения в Чехословакию; в избранные произведения поэта, вышедшие в 1977 году, «Джемс Клиффорд» уже включен не был.

3.6.2. Второй вариант эзоповской стратегии квазиперевода, когда подлинный перевод служит проводником эзоповского послания, более распространен. Этот вариант лучше всего иллюстрируется примером, который приводит Анна Кей Франс. Речь идет о том, как перевод «Макбета» стал для Бориса Пастернака средством донести до читателя пережитое в годы сталинского террора. Исследователь сравнивает отрывки в оригинале и в пастернаковском переводе и находит, что переводчик существенно изменил смысловые акценты:

     Alas, poor country!

Almost afraid to know itself. It cannotBe call’d our mother, but our grave; where nothing,But who knows nothing, is once seen to smile;Where sighs, and groans, and shrieks that rent the airAre made, not mark’d; where violent sorrow seemsA modern ecstasy: the dead man’s knellIs there scarce ask’d for who; and good men’s livesExpire before the flowers in their caps.Dying or ere they sicken.(IV, 3, 164–73)