Эзопов язык в русской литературе (современный период)

5.2.1. В этом ряду можно отметить группу особенно сильно действующих «советизмов», то есть речений, свойственных именно советскому культурно-лингвистическому обиходу, бюрократическим и сленговым словам и оборотам советской эпохи: «людям вход безусловно запрещен» (пародия на повсеместную вывеску; с. 330), «взволнованные доверием» (газетное клише; с. 339), «…мы назначили его исполняющим обязанности шлема. …вещи …будут выполнять свои обязанности вполне добросовестно. Рыцарских лат у нас на складе, к сожалению, не оказалось. <…> Это удостоверение дается вам в том, что копье действительно находится в ремонте, что подписью и приложением печати удостоверяется» (пародийная смесь бюрократического жаргона и юридических оборотов; с. 340), «легавые души» (арго: «легавый» – «милиционер» или «осведомитель»; с. 342), «Получается какой-то двусмысленный завыв», «утверждаю этот вариант» (пародийное использование оборотов, свойственных идеологическим цензорам; с. 361), «квартира… все окна на юг» (стиль объявления; с. 366), «выдаются подъемные, отпускные… командировочные… квартирные» (стиль трудового документа; с. 366–367), «достал рыбу» (сленг; с. 374), «объявляю брак состоявшимся с последующим утверждением» (пародийный канцеляризм; с. 378), «мы бы приняли меры» (канцеляризм; с. 380), (преступления, которые) «только намечены к исполнению» (пародийный канцеляризм; с. 381).

5.2.2. Кроме речевых эзоповских приемов этого рода, в пьесе есть и ряд ситуаций (микросюжетов), пародирующих некоторые типические явления советской культуры.

Такова, например, в первом действии ремарка:

И вот не спеша в комнату входит пожилой, но крепкий, моложавый, белобрысый человек, с солдатской выправкой. Волосы ежиком. Он широко улыбается. Вообще обращение его, несмотря на грубоватость, не лишено некоторой приятности (с. 320).

Эта ремарка эзоповски амбивалентна: портрет главного злодея дан так, что в нем совмещены черты, одинаково свойственные типичному нацистскому и типичному советскому лидеру 1930‑х годов – волосы ежиком, военная выправка и вообще демократически грубоватое обличье отца-командира. Однако следующая за ремаркой вступительная реплика Дракона: «Здорово, ребята!» – выше объясненный сдвиг, специфически русский оборот подталкивает к расшифровке образа как намека на советскую действительность.

Сцена во втором действии, когда Бургомистр с поклонами обращается к пустому креслу и просит отсутствующего Дракона исполнять обязанности почетного председателя собрания, откровенная пародия на советский ритуал избрания «почетного президиума» на торжественных собраниях с целью выражения лояльности правящему Политбюро.

Аналогичной пародией открывается третье действие: горожане под руководством Генриха разучивают хоровое приветствие новому повелителю. «Приветствия руководству» – это специальный устный жанр пропаганды, обязательный компонент всех партийных, комсомольских, профсоюзных съездов, торжественных заседаний, юбилейных сессий и т. п. Тексты этих приветствий пишутся анонимными авторами-профессионалами, декламация режиссируется профессиональными режиссерами, но исполняются они как условно-спонтанные манифестации любви и преданности – юными пионерами, рабочими, крестьянами259.

Распространенный в советской агитационной литературе и в риторике советских ораторов (особенно в первые три десятилетия советской власти) прием сравнения досоветского прошлого, жалкого и бесправного, с советским настоящим пародируется, с использованием характерных речевых оборотов, в ряде реплик Бургомистра и Генриха. Ср., например, нижеследующие реплики Бургомистра с типичными советскими оборотами «в проклятое царское время», «то, что присваивали капиталисты и помещики, теперь в руках трудящихся», «на протяжении столетий наш народ подвергался… и только теперь…».