Фабрика мертвецов

— Вы же не оставите нас без помощи? — вдруг очень спокойно и даже холодно спросила Зинаида и, перебросив истрепанную косу за спину, в упор уставилась на Митю. — Как благородный человек?

Тот обреченно понял — не оставит. Не потому, что его волнует семейство Шабельских, или легкомысленная Анна, или ответственный Ингвар, или даже автоматон Зинаиды, хотя как раз автоматону он сочувствовал больше всего. Но если к сплетне об его трусости добавится история о даме, оставленной в беде (одной даме, двух барышнях, бешеном Ингваре и автоматоне — и все в беде, не считая поручика!) — ему конец! Останется только закрыться в погребе и не вылезать никогда.

— Еду! — решительно объявил Митя, бросаясь к своему паро-коню.

— Без нас вы не справитесь! — Зинаида так же решительно запрыгнула на сидение в крупе паро-коня… и втянула сестру за собой, на корню подрубая Митину надежду легким аллюром проехаться по степи, а потом сказать, что не догнал. — Мы вдвоем поменьше Анны будем! — пыхтя как ежики, сестрички пытались умоститься вдвоем на заднем сидении.

Митя хотел было возмутиться, но махнул рукой, залил воду в котел и запрыгнул в седло. Глаза коня вспыхнули, и, наращивая скорость, тот ринулся в погоню за легкомысленной парочкой и преследующим их по пятам Ингваром. Спасать… кого получится.

[1] Когда скот крестьян объедал принадлежащие помещикам луга, помещик имел право этот скот «арестовать», и его приходилось выкупать. Некоторые господа на этом делали целый бизнес.

Глава 16. Вслед за котом и телегой

Паро-конь «пожирал» степь. Стальные копыта дробно стучали в пыльную дорогу, шипели поршни, выпуская струи пара, булькала вода в котле, взвизгивала Ада и грозно покрикивала на нее Зинаида. Собственную субтильность сестрички Шабельские несколько переоценили, так что перегруженный паро-конь ощутимо проседал на круп при каждом скачке. Пришлось сильно навалиться вперед и вцепиться в рычаги изо всех сил, не позволяя автоматону сбиться с ровного аллюра. Отпечатки колес тянулись по пыльной дороге — Мите все казалось, что вот сейчас они или замкнутся в петлю или попросту исчезнут, совсем как в прошлый раз. Он бы и не против, поэтому следы и не думали никуда деваться, а когда все же пропали с дороги, Зинаида немедленно обнаружила их на безжалостно перепаханном колесами поле. Что бы там ни росло, ему уже не поможешь. Митя пустил паро-коня следом, они проломились сквозь огораживающий поле кустарник…

Брошенная паро-телега рычала движителем, вертела колесами и все порывалась сама куда-то ехать, раз за разом упираясь передком в дерево. Мите потребовалось целое мгновение, чтоб увидать невдалеке отчаянно ломающую руки женщину и поручика, вздернувшего паренька в рабочей блузе за шкирку.

— Останови-ите их! — от визга Ады зазвенело в ушах, Митя в очередной раз проклял свой поход на конюшню, Анну, Ингвара и все семейство Шабельских… поддал пару и пустил автоматон вперед.

— Не-ет! Остановитесь! — еще пронзительней завизжала Ада. — Вы их задавите!

Но Митин паро-конь уже пронесся мимо завалившегося на левую пару лап паро-кота — прямиком на разъяренного поручика, трясущего Ингвара как нашкодившего щенка. Нависшую над ним тень Петр успел заметить в последнюю секунду. Заорал не хуже Ады, отшвырнул противника и зайцем скакнул в сторону. Митя качнул ручку управления, его паро-конь пронесся между младшим Шабельским и рухнувшим на землю Ингваром, все-таки присел на круп — и встал как вкопанный!

— Ада, вы уж решите: мне их останавливать… или самому останавливаться! — старательно следя, чтоб не стучать зубами, укоризненно протянул Митя.

Его не слушали: Ада с Зинаидой взбрыкнули и в вихре юбок спрыгнули на землю. С одинаковым криком:

— Петр Шабельский, ты болван! — кинулись… Зинаида — к паро-коту, Ада — к Ингвару.

«Даже не подумали уделить внимания истинному герою и спасителю. Стоило ли геройствовать?» — Митя с усилием разжал стиснутые на рычаге пальцы.

— Вас… послал мой муж? — раздался дрожащий женский голос.

Митя поглядел вниз и обнаружил рядом со своим автоматоном бледную госпожу Штольц.

— Анна! Ничего не бойтесь! Я всегда готов… побеседовать со Свенельдом Карловичем! — Младший Шабельский снова горделиво выпятил грудь. На петуха похож, в имении бабушки-княгини был такой — тоже, кстати, Поручиком звали.

— Много чести! — отталкивая склонившуюся над ним Аду, простонал Ингвар. — Я и сам могу… побеседовать… — Он попытался подняться, пошатнулся, и Ада его поддержала.