Фанаты. Сберегая счастье

Сашка слушает рассказ Сапфиры, не забывая наблюдать, как сокровище репетирует финальную песню. Вполне ловко у него получилось со сцены спуститься, и зал он успешно пересёк под рассказ ведущей о том, какой он легендарный и как его любят и ценят. С непробиваемым покерфейсом. Знает он прекрасно, как его «любят», первый раз за столько лет вспомнили.

— А он упёрся. В итоге ночевал в моём номере, а я — в его. Джентльмен был. Да и остался. Сейчас таких не делают.

Сашка кивает, мысленно соглашаясь. Таких больше не делают.

— Спасибо, Всеволод Алексеевич и все молодые артисты! Ваша репетиция окончена.

— А сольные номера? — зычно уточняет Туманов в микрофон откуда-то из глубины зала.

— Зачем? — удивляется режиссёр. — Что вам-то репетировать? Вышли, спели. В вашем профессионализме никто не сомневается.

Сашка хмыкает, Сапфира тоже ухмыляется. Туманов подходит к ним.

— О, девочки, вы уже подружились? Сонечка, ты тоже отстрелялась? Тогда приглашаю всех к себе в гримёрку на чай с бутербродами.

— У меня диабет, — напоминает Сапфира, у которой, оказывается, есть человеческое имя.

— У меня тоже. Но у нас тут свой доктор.

— Ручной, ага, — не удерживается от шпильки Сашка.

— Я бы не сказал, — Туманов качает головой. — В меру дикий. Пойдёмте, пойдёмте скорее. А то сейчас юное поколение набежит с нами, такими легендарными, фотографироваться, а они все без прививок.

Но Сапфира отрицательно качает головой.

— Прости, Севушка, нет времени. Я в самом начале выступаю, уже надо одеваться, гримироваться.

— Тогда как отстреляешься — заходи!

— Я уеду сразу, Сева. Ты на календарь когда смотрел? Корпоративы каждый день. Сегодня то ли в «Сафисе», то ли в «Пушкине», я уже даже не помню. Завтра вообще в Подмосковье.

Всеволод Алексеевич кивает, дежурно целует Сапфиру, приобнимая на прощание, и Сашке видно, что его губы даже не коснулись её щеки. Поцелуй получился таким же ненастоящим, как декорации «Песни года», и как дружба между артистами, которую Сашка себе придумала.

* * *

Всеволоду Алексеевичу не надо ни долго одеваться, ни долго краситься. У него максимально простой наряд: рубашка, брюки, пиджак. Туфли он поменяет в последнюю очередь, сразу перед выходом на сцену. От услуг местных визажистов сам отказался наотрез. «Сашенька, ты меня сзади уложишь?». И Сашка укладывает седые волосы с помощью воска без отдушки, который привезла с собой. А он быстро подкрашивает брови и каким-то мудрёным полупрозрачным карандашом промазывает подглазья. С пяти шагов и правда кажется, что морщин вокруг глаз стало меньше.

— Всё, хватит с них, — ворчит Туманов, застёгивая косметичку. — Сколько у нас до выхода?

— Полчаса. Сделать вам чаю?

— Сделай, Сашенька. И включи мне тут футбол, пожалуйста. Сейчас «Динамо» с «Зенитом» играть будут, хоть начало посмотрю.

Он протягивает Сашке телефон. В планшете сам включать умеет, у него там ярлычки всех спортивных каналов выведены на экран. Но планшет с собой никто не брал, а в телефоне картинки мелковаты.

— Футбол? Вы серьёзно?

Сашка машинально открывает ему нужное приложение, запускает трансляцию и ставит телефон боком, прислонив к лишнему стакану. И с удивлением наблюдает, как Туманов тут же утыкается в экранчик. Сидит при полном параде, в бабочке, накрашенный, пьёт чай, жуёт бутерброд с колбасой, пользуясь моментом и отсутствием здоровой еды, и смотрит футбол. За кулисами «Песни года». За полчаса до выхода на сцену.

— Очки надо было взять, — отмечает с сожалением Туманов. — А лучше бы планшет. Как-то я и не подумал.

— Я вот тоже не подумала, что вам всё это настолько неинтересно, — бормочет Сашка. — А зачем мы тогда поехали?

— Выступление мне интересно. А до него что прикажешь делать? Ну могу выйти в коридор, потусоваться с молодыми коллегами. Большинство из которых даже не знает, как меня зовут. А я не знаю, как зовут их, и не особо хочу узнавать.

— Ну да, жалко, что Сапфира уехала, — соглашается Сашка. — Вам с ней хоть было о чём поговорить.

— Да не особо, — хмыкает Туманов. — Мы никогда близко не дружили.

«Ага, только встречались и ты, сокровище, явно пытался затащить её в койку. Триста лет тому назад», — думает Сашка, но от комментария воздерживается.

— Ой, ты смотри, он пенальти назначил! Да не было толчка, ну подумаешь, плеча коснулся! Ну откуда пенальти? Нет, ну что это такое! А можно мне ещё бутерброд, Сашенька? Что-то так есть хочется. Спасибо. Так вот, детонька, Сапфира абсолютно правильно поступила. На правах легенды выбила себе выход в начале концерта, отстрелялась и поехала зарабатывать деньги на корпоративах. Если б у меня были корпоративы, я бы сделал точно так же. А не соглашался бы выходить в финальной песне и, соответственно, ждать финала весь концерт. Своё время надо беречь. Тем более, чай у них гадкий, а интернет плохой.

У него зависла трансляция, и Сашка забирает телефон, чтобы переключиться с вайфая на мобильный интернет.

— Вот так лучше будет, смотрите. Да, Всеволод Алексеевич… Мне почему-то казалось, что «Песня года» — это тусовка. Общение артистов за кулисами, обмен новостями, застолья.