Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I

– Есть одна история. Кайдан7. Он очень короткий, сейчас я вам перескажу, – Курояма сделал большой глоток из своего бокала. – «В детстве я часто просыпался по ночам и видел лицо на сёдзи, всегда на одном и том же месте. По утрам оно исчезало. Шли годы, бумагу в рамах меняли, но лицо продолжало появляться. Однако ничего другого не происходило. А потом мне в голову пришла забавная мысль: я взял тушь, кисточку и нарисовал в том месте похожее лицо. На следующий день кто-то из домашних вырезал этот фрагмент и заменил чистой бумагой. Лицо почему-то больше никогда не появлялось».

– Занятная история, – сказал я, когда Курояма замолчал.

Он опустил голову, а затем вдруг встрепенулся и заговорил быстро и лихорадочно по-японски. Порой я с трудом разбирал слова и позднее восполнил пробелы, многократно прослушав диктофонную запись.

– Тогда я жил с родителями в маленьком городке в префектуре Тотиги. У нас был традиционный японский дом. Лицо появлялось каждую ночь на сёдзи в моей комнате, всегда в одном и том же месте. Иногда оно хмурилось, иногда зловеще ухмылялось, иногда его черты искажал гнев.

Я не мог нормально спать, мне постоянно снились кошмары. Они были такими яркими и реалистичными, что вытеснили из памяти все детские страхи. Однако я считал себя уже вполне взрослым – рассказывать о подобном родителям, а тем более друзьям, было стыдно. Так продолжалось почти год, пока учительница литературы не решила устроить Хяку-моногатари.

Я вспомнил, что так японцы называют старинную игру, популярную еще во времена Эдо – люди собираются ночью в нежилом помещении, зажигают сотню свечей и по очереди рассказывают мистические истории. Закончив, нужно погасить одну свечу. Самые страшные кайданы приберегались напоследок.

– В ту ночь кто-то из одноклассников рассказал тот самый кайдан о лице на сёдзи, – продолжил Курояма. – И тогда мне пришла в голову очевидная мысль. Однако рисовать тушью я не решился, опасаясь расспросов родителей.

Моя мать зарабатывала тем, что шила праздничные кимоно на заказ. У нее был специальный фломастер для раскроя – через некоторое время краска бесследно исчезала с ткани. Я незаметно утащил фломастер и нарисовал лицо на сёдзи. Рисовал я тогда не слишком хорошо, однако это сработало. Рисунок исчез, а вместе с ним из моей жизни пропали и кошмарное лицо, и дурные сны. А вскоре мы с родителями переехали в Токио.

Он замолчал, тоскливо уставившись на оплавленные кубики льда в пустом бокале.

– Но на этом история не закончилась? – спросил я по-японски и пододвинул Курояме новую порцию виски, которую предусмотрительно успел заказать официанту.

– К сожалению, нет, – Курояма стиснул в руке бокал, сделал глоток и продолжил: – Я окончил Тодай8 и начал адвокатскую практику. Однажды мне пришлось поехать в родной городок по делам клиента. Выполнив работу, я встретился со школьными приятелями. Мы хорошо посидели в местном баре, – он усмехнулся. – Я остановился в отеле на окраине и возвращался в изрядном подпитии по пустынным улицам.

Вдруг впереди из тени выступил человек, тусклый свет бумажного фонаря упал на неестественно высокую и худощавую фигуру. Впрочем, одет он был совершенно обычно – в джинсы и короткую серую куртку с надвинутым на лицо капюшоном. Я подумал, что этот человек – грабитель, и свернул в переулок, намереваясь перейти на параллельную улицу. Но как только я вышел к ней, он каким-то чудом уже оказался там – стоял между домами, и его длинная тень тянулась в мою сторону по тротуару. Мне стало страшно. Пока я думал, как незаметно скрыться, человек откинул капюшон…

Курояма закрыл лицо руками, и мне стало не по себе, холодок пробежал по спине. Я уже не был уверен, что хочу узнать продолжение истории. Курояма издал полувсхлип-полувздох, отнял руки от лица и спросил:

– Вы когда-нибудь слышали о нопэрапоне?

Я кивнул. Нопэрапоном японцы называют странное существо без лица – одно из порождений жутковатой фантазии этого народа.

– Так вот, под капюшоном у того человека была гладкая кожа – ни глаз, ни носа, ни рта. Как большое белое яйцо. Не знаю, чем он говорил, но в ночной тишине раздался пронзительный голос: «Это сделал ты!» И тогда я побежал со всех ног. Я в панике метался по улицам. Человек без лица неизменно возникал на моем пути, и его крик многократно отдавался эхом в голове: «Ты, ты, ты!» – Курояма перевел дух, словно только что спасался от преследователя, и продолжил: – Не помню, как я добежал до гостиницы, как очутился в номере, но всю ночь не смыкал глаз, прислонившись спиной к двери.

На следующее утро я уехал первым же поездом. Однако с тех пор нопэрапон начал преследовать меня уже в Токио. Он поджидал в темных переулках, и я перестал выходить из дома после заката. Пришлось бросить работу. Но даже это не помогло, он являлся в ночных кошмарах и все время повторял: «Верни мне мое лицо!» Но как я мог это сделать?

– Вероятно, нужно было снова нарисовать его на сёдзи? – предположил я.