Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I

Но неистовый жар опалил моё лицо. Костёр прямо на глазах запульсировал, из него вылетали конусообразные вихри огня и взмывали в небо. Чуждый разумный огонь принялся бомбить меня, подобно артиллерии седьмого круга ада.

Одно из щупалец Чпырха, словно огненный бич, стремительно метнулось к моей голове. Инстинктивно я отпрянул, заслоняясь рукой, но оно всё равно задело меня. Руку пронзила страшная жгучая боль.

Я пригнулся, схватил лыжные палки и рванулся прочь, но всё же не удержался и обернулся в последний раз, поискал глазами Илью. Он вольготно расположился между двумя бесстыдницами, и на лице его таяло всё человеческое. Я понял, что дожил до Последних Дней. Ужас мешал сосредоточиться.

И тут я увидел конусообразный вихрь, кометой падающий с неба прямо на меня.

Оттолкнувшись лыжными палками, я быстро поехал с проклятого холма. Сзади раздался чудовищный взрыв – огненная бомба разворотила землю. Комья грязи разлетелись в разные стороны. Я кричал псалмы, звал на помощь все Небесные Силы. Слева и справа от меня вздрагивала земля, таял снег, горели деревья и кусты. Я бежал из последних сил, истекая холодным потом, и беспрестанно молился. Впереди показался город, и я с облегчением понял, что огненный ужас не преследует меня.

Оказавшись дома и сняв лыжи, я тут же впал в забытьё. Чудо спасло меня от страшной участи, но не умереть боялся я, а последовать за Ильёй. Живым в ад.

На следующее утро я долго не мог поверить, что всё случившееся не сон. Но все оказалось правдой – весь город только и говорил, что о двадцати обгоревших до неузнаваемости трупах, обнаруженных вокруг костра на выжженном холме. Вся территория между ним, лесом и кладбищем выгорела. Кроме того, на кладбище кто-то разрыл могилы. Причём количество осквернённых мест погребения поражало: там словно поработала бригада гробокопателей.

Но я всё равно твёрдо решил, что события прошлой ночи мне привиделись, а твари, вылетевшей из костра, никогда не существовало. Но откуда тогда на моей правой руке взялся страшный ожог?

Это письмо я посылаю тебе, достопочтенный Святослав, друг сердца моего в Господе, чтобы ты, зная обо всём произошедшем от меня лично, изъяснил мне, благо разумение твоё велико, что же всё это значит.

С Наступающим Рождеством Христовым тебя и всю твою семью.

Отец Тихон.

Это электронное письмо – последнее, что написал священник Тихон. Через пару часов после отправки сообщения его дом сгорел дотла. А редкие прохожие рассказали, что видели рядом с домом погибшего женщину: вся правая часть лица странной незнакомки была страшно обожжена.

Огонь в доме отца Тихона долго не могли потушить – он был настолько хитрым, изворотливым и свирепым, что даже у пожарников закралась мысль о его разумности. А следствие, возбудившее дело о поджоге, недоумевало. Почему отец Тихон не сумел выбраться из горящего дома? Что его остановило?

Святослав, получивший электронное письмо, не на шутку встревожился, ведь он был начитан в разных областях и кое-что знал о Ктугхе, культе Шуб-Ниггурат, Йог-Сототе и Ньярлатхотепе. Ктугха… Уж не его ли отродье вылезло из огня в Ночь Всей Черни?

Вопрос так и остался без ответа.

Крошка Лху и козявки

Михаил Ямской

Небо было тусклым и сумрачным, бескрайний ледяной склон отливал густой синевой в рассеянном свете. Морские бездны ещё не пробудились, древние рыбы и черви застыли неподвижно в укромных щелях, рачки и ракушки в своих норах ещё даже не грезили о весне. Рыхлая ледяная кора, так надолго покрывшая планету, уже почти сошла, но главный лёд, совсем другой, тяжёлый и твёрдый, спрессованный на дне океанов гигантским давлением солёной толщи, всё ещё лежал в долинах и ущельях нетронутым сине-зелёным одеялом.

Тишина тянулась долго, очень долго, но вот её прорезал негромкий треск, и свод пещерки, где спал Крошка Лху, обвалился, засыпав его обломками. Он тревожно забарахтался, продирая глаза и разгребая подтаявшие синие ледышки – и вдруг радостно подскочил на всех щупальцах разом, переливаясь розовым и зелёным.

Весна пришла! Весна!

Тут же опасливо присев, малыш вытянул голову и заглянул вниз с уступа. В пещере ниже по склону спали мама Лху с папой Лху, а ещё глубже, в кромешной тьме ледяного ущелья, пребывал в спячке дедушка. Туда весна ещё не скоро доберётся.

Крошка Лху нарочно упросил родителей позволить ему зимовать отдельно и повыше – мол, здесь теплее. На самом деле это был единственный шанс проснуться первым и тайком сплавать наверх. Иначе не отпустят одного, а какой, скажите, интерес плестись следом за взрослыми, слушая занудные наставления? Да и времени у родителей вечно нет. А дедушку лучше и не просить: строгий он, хоть и добрый в душе. Самый старый и мудрый из всех лху, его имя известно каждому!