Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального

А если бы знали? Станут ли люди посвящать жизнь шахматам, зная, что при идеальной игре партия неизменно завершится ничьей, что нельзя выиграть благодаря блестящей логике, а можно только проиграть из-за оплошности? Или они ощутят опустошенность? Ли Седоль, один из лучших в истории игроков в го, прекратил играть в турнирах после поражения в матче с AlphaGo – программой, разработанной компанией DeepMind. «Даже если я буду номером один[244], – объяснил он, – есть сущность, которую нельзя победить». А ведь игра го еще полностью не решена! По сравнению с секвойей, изображающей шахматы, го – это… ну, вот если бы существовало дерево размером больше, чем гугол секвой, то го была бы именно им. Почитайте форумы, посвященные шахматам и го, и увидите, сколько людей высказывают те же опасения, что и Ли Седоль. Если игра – это всего лишь дерево с написанными на нем буквами, то действительно ли это все еще игра? Может, нам стоит просто уйти, когда «Чинук» со спокойствием и бесконечным терпением сообщает, что мы проиграли?

Международный зал славы английских шашек был когда-то главной достопримечательностью Петала (штат Миссисипи) – города с населением десять тысяч человек, расположенного недалеко от университетского городка в Хаттисберге. В здании площадью свыше 3000 квадратных метров был установлен бюст Мариона Тинсли, самая большая шашечная доска в мире, а также вторая по величине шашечная доска в мире. Зал закрылся в 2006 году[245] после того, как его основателя приговорили к пяти годам тюрьмы за отмывание денег. В 2007 году (том самом, когда Шеффер доказал, что шашки – ничейная игра) здание сгорело дотла.

И тем не менее люди по-прежнему повсеместно играют в шашки и продолжают бороться за звание чемпиона мира среди людей. (На момент написания этих слов титул принадлежал итальянскому шашисту Серджо Скарпетте.) Конечно, шашки уже не так популярны, как раньше, но спад начался задолго до появления доказательства Шеффера, а новые игроки всё продолжают пополнять ряды шашистов. Одной из лучших шашисток мира Амангуль Бердыевой из Туркменистана было семь лет, когда программа «Чинук» отобрала корону у Тинсли. Нынешний чемпион мира в классической версии (без жеребьевки первых ходов), 49-летний Лубабало Кондло из Южной Африки, разработал свой вариант того самого дебюта, в котором Уилли и Мартинс сыграли сорок раз вничью в Шотландии в 1863 году; вариант Кондло в честь того матча сейчас известен как «Африканский Глазго».

Если цель игры в шашки – выигрывать лучше всех, то больше нет смысла в них играть. К счастью, смысл игры не в этом. Никто из людей не играл лучше Тинсли, и Тинсли знал, что суть не в победе. «Конечно, я очень не люблю проигрывать[246], – признался он в интервью в 1985 году, – но если мы сыграем много красивых партий, это будет моей наградой. Шашки – такая красивая игра, что я даже не против проиграть». Шахматы ничем не отличаются. Нынешний чемпион мира Магнус Карлсен сказал: «Я не считаю компьютеры противниками

[247]. Для меня интереснее обыгрывать людей». Гарри Каспаров, долгие годы удерживавший звание чемпиона мира, отвергает идею, что человеческие шахматы[248]

устарели, поскольку для него игра людей и вычисления компьютера – принципиально разные вещи. По его мнению, человеческие шахматы – это форма психологической войны. Это не дерево, а сражение на дереве. Вспоминая партию, сыгранную против Веселина Топалова двадцать лет назад, Каспаров объясняет: «Я был поражен[249] красотой этой геометрии». Геометрия дерева говорит вам, как выиграть, но ничего не говорит о том, что делает игру красивой. Это более тонкая геометрия, и на данный момент ни одна машина не может рассчитать ее шаг за шагом с помощью какого-то короткого списка правил.

Совершенство – это не красота. У нас есть абсолютное доказательство того, что идеальные игроки не выигрывают и не проигрывают. Любой наш интерес к игре существует именно потому, что люди несовершенны. И возможно, это неплохо. Идеальная игра – это вовсе и не игра в прямом смысле слова. Наше личное присутствие в игре происходит в силу нашего несовершенства. Мы что-то чувствуем, когда наши недостатки сталкиваются с недостатками других людей.

Глава 6. Загадочная сила метода проб и ошибок