Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

На следующем этапе эксперимента всем испытуемым предлагали, до того, как приступить к решению новых задач, выбрать один из двух видов пилюль. Один вид – это такие пилюли, которые могли активизировать и улучшить процесс решения задач, второй же вид обладал способностью подавить активность и вызвать вялость и пассивность. Оказалось, что члены первой группы (уверенные в своих способностях субъекты) выбирали активизирующие пилюли, в то время как члены второй группы предпочли ослабляющие пилюли. В чем причина такого выбора? Причина состоит в том, что ослабляющие лекарства – это препятствие на пути к успеху, и если на следующем этапе эксперимента действительно придется решать новые задачи, то в случае неудачи будет готовый аргумент для самооправдания, а именно: это вызывающие слабость пилюли виноваты в неудаче[274].

Итак, люди склонны создавать искусственные препятствия на своем пути к цели в том случае, если не уверены, что обладают достаточными знаниями и способностями для успешного решения предстоящих задач. В то же время из практической жизни мы знаем, что уверенные в своих силах люди стремятся устранить препятствия для того, чтобы как можно быстрее добиваться возможно более крупных успехов.

Говоря о личностных различиях в использовании стратегии самовоспрепятствования, следует иметь в виду, что личности различных типов и профессий в различной степени пользуются ею. Проведен целый ряд исследований на спортсменах (пловцов, игроков в гольф и т. д.). Выяснилось, что те спортсмены, которые имеют склонность к использованию данной стратегии, чаще всего пользуются ею (в ипохондрических вариантах) перед ответственными соревнованиями. Это те личности, которые не уверены в своих силах. Но в том случае, когда предстоящие выступления не связаны с большой ответственностью, поведение таких спортсменов мало отличается от поведения тех, кто не склонен пользоваться этой защитной стратегией. Однако одно важное различие все же существует: те спортсмены, у кого имеется лишь очень слабая склонность пользоваться стратегией самовоспрепятствования, перед соревнованиями, особенно перед ответственными выступлениями, тренируются более интенсивно.

Как нетрудно видеть, намечаются очень интересные и пока что малопонятные связи между психологией ответственности

и психологией самозащиты с помощью рассматриваемой специфической стратегии.

Как уже было сказано (это замечено и другими исследователями), стратегия самовоспрепятствования позволяет не только оправдываться в случае неудачи: в случае успеха эта стратегия позволяет повысить ценность достигнутого результата. Успех оказывает более сильное впечатление на социальных наблюдателей в том случае, когда достигнут путем преодоления серьезных препятствий, чем тогда, когда таковые отсутствуют.

Все эти варианты и проявления рассматриваемой стратегии требуют дальнейших исследований[275].

§ 3. Симпатизм и проблемы виктимологии

Под словом «симпатизм» психологи имеют в виду такое поведение человека, когда он, для того, чтобы вызвать симпатию других людей к своей персоне, рассказывает им о своих болезнях и страданиях, о том, какие приходилось потерпеть неудачи, и вообще какими трудностями была полна вся его жизнь. Если слушатели, узнав обо всем этом, переживают состояния озабоченности и симпатии к нашему страдальцу, то его самооценка, несмотря на все его неудачи и лишения, повышается[276]. Мы считаем, что более правильно назвать его механизмом вызывания (или возбуждения) симпатии.

Нетрудно видеть, что речь идет о таком механизме психологической самозащиты и адаптации, который широко используется не только индивидами, но и социальными группами, даже этносами. Разновидностью данного механизма является стремление некоторых народов или наиболее типичных этнофоров тех этносов, которые стали объектом этноцида (геноцида), систематически рассказывать миру об этом преступлении, о собственной виктимизации. Некоторые этносы в лице их типичных представителей даже в этом аспекте стремятся выглядеть уникальными и избранниками судьбы, для чего, кроме механизма симпатизма, прибегают также к непризнанию этноцида других народов. Для них они находят более умеренные определения. Например, еврейское государство никак не может признать этноцид армян в Османской империи и Турецкой республике, хотя отдельные смелые представители этого народа признают данный исторический факт. В одной из наших трудов мы назвали подобное явление «гордостью жертвы»: некоторые хотят, чтобы только их признавали в качестве жертв такого преступления. Создается впечатление, что они гордятся таким трагическим своим статусом[277].