Гамбит. Конь без масти

Этой ночью, как и большинство жителей, Адам был не в силах совладать со своим бесом, что рвался наружу и гнал вперед. Нечестивая сущность грезила об охоте, и откладывать ее в угоду иным интересам Адам больше не мог. Забыв о внутренних терзаниях, он пошел у запертого внутри и обезумевшего от заточения демона на поводу и облачился в привычную одежду для прогулок по местному гетто. Приготовился выйти на улицы ставшего родным ему ада, встреться с другими собратьями лицом к лицу и разогнать Легион непокорных тварей по шконкам. Этой ночью его собственное «я» добропорядочного члена общества, чтившего мирские законы, должно отдохнуть. Проспать крепким сном до самого утра и желательно не просыпаться. Тогда уже днем, когда Нордэм опять заснет, Адам Ларссон будет воспевать, холить и лелеять совершенно иные ценности, нежели его Альтер-Эго, сражавшее за душу проклятого города с заполонившими его бесами, точно такими же, как и его, разве что амбиции у них меньше. Адам все еще верил, что бес – это просто бес. Ни к чему видеть в нем человеческое.

Протискиваясь по людным улицам, Адам чувствовал – они здесь. Истинные хозяева этих улиц. Те, кто держит на них власть. Не парни с пушками, а сущности, что владеют умами. Шныряют по округам и не гнушаются даже падалью, разрывая на куски остатки гниющих туш, провонявших отчаянием. Бесы уже проснулись и наготове. Ждут удобного момента напасть и разорвать в клочья, вонзить острые зубы в открытое горло и напиться теплой хлещущей крови. В том, что этой ночью она прольется, Адам предвидел так ясно, как никогда. Его бес был им сродни и тоже оскалился, потягивая носом наэлектризованный предгрозовой воздух. Чувствовал всеми клетками тела под кожаной курткой, каждым вздыбленным под черной материей волоском, словно вибриссами ловил ими колебания невидимых нитей, что рваными кожистыми крыльями дергали разлетавшиеся вестники грядущих бед, прежде чем сесть кому-то за плечо.

В машине сегодня играла только одна музыка: переговоры патрульных на полицейской волне. После смерти Ван Смут и исчезновения банды Бешеных Псов, жители Северного Нордэма, как и бесы, словно сорвались с цепи. Предсмертная пляска в жуткой агонии. Гонка, в которой нет победителей, где все стоят на старте, но никто не дойдет до финиша, и те, кто остался жив, получили главный в их жизни приз.

Ведомый не только инстинктами, но и здравым смыслом, Адаму нелегко было признать, что его бес, чтобы выбраться на свободу, должен обрести очертания. Истинное воплощение рыцаря, хоть не в сияющих, но в доспехах. Обличие, что сравняет его с остальными. Он пришел за помощью к единственному, кто его поймет. Без слов. Без объяснений. Без порицания. Прочтет его, как раскрытую книгу, а может быть, уже прочел, не раз повторив, что видит его насквозь.

– Черри-бомб сегодня не работает, – грубо ответила Роуз, когда увесистая стопка купюр приземлилась на стойку перед женщиной, выглядевшей уставшей и расстроенной.

– Если вы думаете, что вопрос в деньгах… – возразила женщина и вскинула голову, посылая ему осуждающий взгляд, но сразу же замолчала, недолго рассматривая его.

– Иди домой, Адам, – отвернулась Роуз после взгляда в горевшие медным пламенем зеленые глаза на закрытом шарфом лице. Женщина быстро собрала деньги, рассыпавшиеся по стойке, и протянула ему.

– Мэм, – голосом даже ниже, чем обычно обратился к ней Адам. – Поверьте мне, я сейчас ни о чем не думаю, – ответил он с хрипотцой в голове, удостоив Роуз таким же тяжелым взглядом в ответ.

«Как наркоман за дозой, ей богу!» – злился Адам не на Роуз, а на себя. Злился, что не смог совладать с внутренним демоном, за слабость духа, за отсутствие воли. Хотя, что греха таить, Адам и так долго продержался. Потребность в очередной дозе из адреналиновой иглы была лишь вопросом времени, которое настало. Если его бес не выйдет сейчас в хоть как-то контролируемых Адамом условиях, то неизвестно, чем может обернуться спонтанный всплеск и выход агрессии. Прошлый раз это стоило жизни Томпсону, обернувшееся множеством сопутствующих проблем.

– Адам, иди домой, – устало вздохнув, сочувственно наказала Роуз. – Ей сейчас и так тяжело, уходи, – просила его женщина, осуждая и понимая отчасти.

– Я знаю, мэм, – вежливо обратился он к миссис Мастерс и не взял назад протянутых денег. – Поэтому и пришел, – показав своим видом, что дискуссия окончена, Адам прошел мимо стойки к гримерке танцовщиц. – Черри-бомб сегодня не работает, – подытожил Ларссон и плотнее натянул шарф на лицо.

– Как знаешь, – Роуз не стала спорить, отмахнувшись, и спрятала деньги в отделение кассы с прилепленной наклейкой от вишневых леденцов.