Ганзейцы. Савонарола

Сколько важных перемен произошло с тех пор, как для него порвалась всякая связь с действительным миром! Папа Иннокентий VIII умер, и Александр VI занял его место. Французский король стал во главе своих храбрых рыцарей и наёмного войска и перешёл Альпы, между тем как флот с артиллерией, этим грозным оружием французов, направился из Марселя в Геную. Король нигде не встретил сопротивления на своём пути и теперь находился на небольшом расстоянии от Рима. Он не только вошёл в соглашение с Англией, немецким императором и испанским королём, но отправил послов к разным итальянским государствам, чтобы узнать, как они отнесутся к его притязаниям на неаполитанский престол. За исключением Венеции, все правительства Северной Италии встали на сторону французского короля или дали уклончивые ответы. Таким образом, Неаполь не мог рассчитывать ни на каких союзников, кроме Венеции.

Между тем Пьетро Медичи, оскорблённый холодным приёмом, оказанным ему в Болонье Ипполитом Бентиволио, отправился в «город лагун» и вызвал сюда свою семью. Тогда французский король из боязни, чтобы Венеция не сделалась притоном враждебных ему элементов, отправил для переговоров с республикой своего уполномоченного Филиппа Комнена. Но эти переговоры не привели ни к каким существенным результатам, потому что едва Комнен вернулся в главный французский лагерь близ Генуи, как неаполитанский король вступил в сношения с Советом Десяти через своего сына Федериго, чтобы заручиться содействием Венеции.

Пьетро Медичи был почти ребёнком, когда его отец Лоренцо посетил Неаполь; но Кларе были хорошо известны все обстоятельства, связанные с этим событием, так что при встрече с принцем Федериго она невольно вспомнила историю его несчастной любви.

Катарина Карнаро по-прежнему жила в Азоло и носила титул королевы Иерусалима, Кипра и Армении, хотя тот же титул принадлежал и Шарлотте Лузиньянской. Красота супруги бывшего кипрского короля и её романтическая судьба были известны по всей Италии. Когда она впервые въезжала в свою новую резиденцию Азоло, её приветствовала особая депутация. Группа детей вышла к ней навстречу с оливковыми ветками; почётные граждане города пронесли её под золотым штофным балдахином по главным улицам, разукрашенным коврами и гирляндами. Большая толпа народа сопровождала её в церковь и затем в замок. Здесь у Катарины был многочисленный придворный штат, среди которого, по обычаю того времени, было несколько поэтов и учёных. Через год после своего водворения в Азоло она приказала построить себе летнее загородное палаццо среди роскошного тенистого парка.

Вообще, в последнее время в «городе лагун» чаще, чем когда либо, говорили о бывшей кипрской королеве. Главным поводом к этому послужило прибытие учёного историка и поэта Бембо, знатного венецианца, который часто бывал при дворе Катарины в Азоло и только что вернулся оттуда, чтобы принять участие в предстоящих дипломатических переговорах.

Прекрасная кипрская королева обыкновенно проводила зиму в Венеции, где она появлялась при больших церковных торжествах во всём блеске своего сана.

В эту зиму она также жила в родном городе и, против обыкновения, принимала деятельное участие в празднествах карнавала. Брат её Джоржио, умерший несколько лет тому назад, имел единственную дочь, которая теперь почти неотлучно находилась при своей молодой тётке; и хотя принца Федериго часто встречали в обществе обеих дам, но никто не знал в точности, которая из них привлекала его внимание.

В то же время неаполитанский принц познакомился с матерью и женой Пьетро Медичи и не раз проводил у них вечера. Дни были обыкновенно заняты у него совещаниями и отправкой депеш, так что только вечером он мог пользоваться отдыхом и употребить время на личные дела. Супруга Пьетро, Альфонсина, была в дружеских отношениях с Шарлоттой де Лузиньян, которая посвятила её в тайну романтической любви неаполитанского принца к прекрасной Катарине Карнаро; и это обстоятельство в значительной степени способствовало сближению влюблённого Федериго с фамилией Медичи.

В последнее время Клара была глубоко возмущена поведением Лодовико Моро, который благодаря своему союзу с французским королём окончательно утвердился на миланском престоле, но в то же время поставил в ложное положение остальных правителей Италии, и в особенности Пьетро Медичи. Но так как самые умные женщины даже в серьёзных делах не могут отрешиться от личных побуждений, то Клара в данном случае была плохой руководительницей сына. Его нерешительность и бестактное поведение могут быть всецело объяснены её влиянием. Несмотря на печальные результаты такого способа действий, она теперь была готова перейти на сторону неаполитанского короля, тем более что общественное мнение в Венеции было в его пользу. Вместе с тем она видела в этом единственную возможность отомстить миланскому герцогу и его союзнику, французскому королю, которых она считала главными виновниками изгнания Пьетро из Флоренции. Таким образом, для неё было своего рода нравственным удовлетворением выказать свою симпатию принцу Федериго.