Гарри Поттер и Дары Смерти

Дамблдор просиял, и его голос прозвучал в ушах Гарри громко и четко, хотя очертания начали теряться во вновь появившемся ярком тумане.

— Конечно, все происходит в твоей голове, Гарри, но почему же это не может быть реальностью?[51]

Глава тридцать шестая — Ошибка в плане

-

Он снова лежал лицом вниз. Ноздри наполнял запах леса. Щекой он чувствовал холод твердой земли. Дужка съехавших набок при падении очков врезалась в висок. Боль наполняла каждую клеточку его тела, а место, куда попало смертельное проклятие, казалось, превратилось в сплошной кровоподтек, как от удара железным кулаком. Он не шевелился — левая рука была неестественно вывернута, рот открыт.

Вместо торжества и ликования по поводу его смерти были слышны торопливые шаги, перешептывание и взволнованное бормотание:

— Мой Лорд… мой Лорд…

Голос Беллатрикс звучал так, будто она обращается к любовнику. Гарри не отважился открыть глаза и попытался оценить положение осязанием. Палочка все еще спрятана под мантией — он чувствовал, как она упирается в грудь. А в районе живота лежит что-то мягкое — значит, мантия-невидимка тоже укрыта от посторонних взглядов.

— Мой Лорд…

— Хватит, — раздался голос Волдеморта.

Еще шаги… Несколько человек попятились. Отчаянно желая увидеть, что происходит, Гарри на миллиметр приподнял ресницы.

Казалось, Волдеморт пытается подняться на ноги. Упивающиеся смертью отбежали от него, присоединясь к толпе на опушке леса. Только коленопреклоненная Беллатрикс стояла рядом.

Гарри снова закрыл глаза, обдумывая увиденное. Упивающиеся столпились вокруг Волдеморта, который, казалось, упал. Что-то случилось, когда он поразил Гарри смертельным заклятием. Неужели он тоже пострадал? Видимо, да. Они оба потеряли сознание, а теперь оба очнулись…

— Мой Лорд, позвольте мне…

— Мне не нужна помощь, — холодно сказал Волдеморт, и, хотя Гарри ничего не видел, он представил, как Беллатрикс отдернула протянутую руку. — Мальчишка… Мертв?

На опушке воцарилась тишина. Никто не подошел к Гарри, но он чувствовал на себе их взгляды, еще сильнее пригвождающие к земле, и боялся выдать себя малейшим шевелением пальцев или трепетом ресниц.

— Ты, — произнес Волдеморт. Послышался удар, и кто-то вскрикнул от боли. — Проверь. Скажи мне, умер ли он.

Гарри не знал, кого послали на проверку. Ему оставалось только лежать, слушать, как предательски колотится сердце, и ждать, пока к нему подойдут. Утешало лишь то, что Волдеморт опасался подходить к нему сам — видимо, подозревая, что не все идет так, как задумывалось…

Руки, гораздо более нежные, чем он ожидал, коснулись его лица и проследовали к сердцу. Он услышал учащенное дыхание женщины, когда она коснулась его ребер.

— Драко жив? Он в замке?

Шепот был еле слышным, губы женщины почти касались его уха, а голова склонилась так низко, что длинные волосы скрыли его лицо от чужих глаз.

— Да, — выдохнул он в ответ.

Он почувствовал, как ее ногти впились в его грудь. А потом рука исчезла. Женщина села.

— Он мертв! — крикнула Нарцисса Малфой.

Вот теперь они начали ликовать и топать ногами, празднуя победу. Гарри увидел сквозь ресницы вспышки красного и серебристого света, взлетающие в воздух в честь торжества.

По-прежнему лежа на земле и притворяясь мертвым, он понял: Нарцисса знала, что попасть в Хогвартс и найти сына она может только вместе с армией завоевателей. Ее больше не интересовало, победит ли Волдеморт.

— Видите? — визгливо выкрикнул Волдеморт. — Гарри Поттер убит моей рукой, теперь ни один живой человек не может причинить мне вред! Смотрите! Crucio!

Гарри не ожидал, что его тело оставят валяться в лесу, нет — Волдеморт просто обязан был поизмываться над ним, торжествуя победу. Его подбросило в воздух, и потребовалось немалое усилие, чтобы не напрячься, но ожидаемой боли не последовало. Гарри снова взлетел вверх — раз, другой, третий. Очки упали, палочка под мантией скользнула ниже, но он продолжал безжизненно болтаться в воздухе. Когда земля в последний раз ушла из-под него, раздались глумливые выкрики и пронзительный хохот.

— А теперь, — сказал Волдеморт, — мы отправимся в замок и покажем им то, что осталось от их героя. Кто понесет тело? Хотя нет, подождите…

Раздался новый взрыв хохота, и через несколько секунд Гарри почувствовал, как под ним задрожала земля.

— Ты понесешь его, — произнес Волдеморт. — В твоих руках он будет прекрасно виден. Подними своего маленького друга, Хагрид. И очки — надень на него очки — он должен быть узнаваемым.

Кто-то торопливо водрузил Гарри на нос очки, и огромные руки мягко и осторожно подняли его с земли. Гарри чувствовал, как дрожат от сдерживаемых рыданий руки Хагрида. Огромные слезы стекали на него, когда полувеликан, словно баюкая, прижал его к себе. Но Гарри не смел — ни словом, ни жестом — выдать себя, показать Хагриду, что еще не все потеряно…