Гарри Поттер и Кубок Огня

Гарри дочитал и посмотрел на Рона.

— Как она узнала? - прошептал тот, разинув рот от удивления.

Гарри беспокоило другое.

— Что значит «мы все ненавидим Огрида»? — бросил он в лицо Малфою. — И что за чушь насчёт того, что его, — Гарри показал на Краббе, — жутко искусал скучечервь? Да у них и зубов нет!

Краббе тупо лыбился, крайне довольный собой.

— Ну я так думаю, преподавательской карьере этого идиота настал конец, — сверкнул глазами Малфой. — Подумать только! А я-то думал, что он в детстве наглотался «СкелеРоста»... Вот уж такое никому из папочек-мамочек не понравится... они забоятся: вдруг он скушает их детушек... ха-ха...

— Ты...

— Вы собираетесь слушать или нет? — донёсся до их ушей голос профессора Гниллер-Планк.

Все девочки столпились вокруг единорога и осторожно гладили красавца. Гарри повернулся — от ярости у него тряслись руки, газетная вырезка ходила ходуном — и невидяще уставился на единорога, чьи волшебные свойства как раз перечисляла профессор Гниллер-Планк — громко, чтобы мальчики тоже услышали.

— Хорошо бы она осталась! — воскликнула после урока Парвати Патил, когда все возвращались в замок на обед. — Вот это я понимаю — уход за магическими существами... за настоящими существами, за единорогами, а не за монстрами какими-то...

— А как же Огрид? — напустился на неё Гарри. Они уже поднимались по парадной лестнице.

— А что Огрид? — равнодушно переспросила Парвати. — Он же лесник.

После бала Парвати вообще была чрезвычайно холодна с Гарри. Наверно, он и правда уделил ей мало внимания, но ведь она и без него прекрасно провела время. Во всяком случае, она не забывала уведомить всех и каждого, что в выходные встречается в Хогсмеде с мальчиком из «Бэльстэка».

— Урок и правда был очень хороший, — признала Гермиона на входе в Большой зал. — Я не знала и половины того, что профессор Гниллер-Планк рассказала про едино...

— Ты на это посмотри! — рявкнул Гарри и сунул ей под нос заметку из «Оракула».

Читая, Гермиона всё шире и шире открывала рот. Отреагировала она так же, как Рон:

— Откуда эта жуткая Вритер всё узнала? Не Огрид же ей сказал?

— Нет, конечно, — ответил Гарри, первым подходя к гриффиндорскому столу и в бессильном гневе падая на стул. — Он даже нам не говорил! По-моему, она так обозлилась, что он не рассказал ей всяких ужасов про меня, что взяла и нарыла компромат на него.

— Может, она подслушала его разговор с мадам Максим на балу, — тихо произнесла Гермиона.

— Мы её в саду не видели! — возразил Рон. — И вообще, её больше не пускают в школу, Огрид сказал, что Думбльдор ей запретил...

— А вдруг у неё есть плащ-невидимка, — сказал Гарри, накладывая на тарелку куриную запеканку и в раздражении заляпывая всё вокруг. — Очень на неё похоже — шнырять по кустам и шпионить.

— Совсем как вы с Роном, — заметила Гермиона.

— Мы нечаянно! — возмутился Рон. — У нас не было выбора! И вообще, чего этот дурень взялся вещать про свою мамочку — кто угодно же мог услышать!

— Надо сходить к нему, — решил Гарри. — Вечером, после прорицания. Сказать, что мы хотим его обратно... Ты же хочешь, чтобы он вернулся? — прикрикнул он на Гермиону.

— Я... хм... не буду притворяться, было очень приятно для разнообразия побывать на нормальном уроке... но я хочу, чтобы Огрид вернулся, конечно, хочу! — спасовала она под свирепым взглядом Гарри.

Так что после ужина все трое снова вышли из замка и по замёрзшему двору направились к хижине Огрида. Постучали. Ответом был гулкий лай Клыка.

— Огрид, это мы! — заорал Гарри, барабаня в дверь. — Пусти!

Но Огрид не отзывался. Было слышно, как Клык, поскуливая, скребётся в дверь, но дверь не открывалась. Они стучали ещё добрых десять минут, Рон даже не поленился сходить постучать в окно — без толку.

— С какой стати он нас-то избегает? — удивилась Гермиона, когда они наконец сдались и пошли назад в школу. — Он же не думает, что для нас это имеет значение. Подумаешь, полугигант!

И всё-таки Огрид, похоже, думал именно так. Всю неделю о нём не было ни слуху ни духу. Он не появлялся ни за едой, ни во дворе и полностью забросил обязанности лесника. На уроках его по-прежнему заменяла профессор Гниллер-Планк. Малфой не упускал возможности поиздеваться над Гарри и его друзьями.

— Скучаешь по своему приятелю-полукровке? — шептал он на ухо Гарри, когда рядом были учителя и Гарри ничего не мог сделать. — Льёшь слёзки по человеку-слону?

На середину января назначили поход в Хогсмед. Узнав, что Гарри тоже туда собирается, Гермиона очень изумилась.

— Я-то думала, ты воспользуешься случаем — в общей гостиной никого не будет, — сказала она. — Пора уже начинать думать над яйцом.

— Да я... мне кажется, я уже почти понял, в чём там дело, — соврал Гарри.

— Да ты что? — воскликнула Гермиона, приятно поражённая. — Вот молодец!

У Гарри в животе что-то сжалось от стыда, но он постарался не обращать внимания. В конце концов, у него ещё целых пять недель, это ужас как много... а вдруг в Хогсмеде им встретится Огрид — можно попробовать уговорить его вернуться...