Гарри Поттер и Кубок Огня

— Запросто, если у него была Карта Каверзника, — заметил Гарри.

— Если Сгорбс не удрал за территорию, — заметил Рон. — Она же показывает только внутри границ...

— Ш-ш-ш! — вдруг сказала Гермиона.

Кто-то взбирался в совяльню. Гарри слышал, как приближаются два голоса — они спорили:

— ...это шантаж, натурально, вляпаемся — мама не горюй...

— ...мы пытались вежливо, теперь пора тоже показать зубы. Он же не захочет, чтобы в министерстве узнали, чем он...

— Говорю тебе, если написать это в письме, выйдет шантаж!

— Да-а, но, если мы получим кучу откупных, ты же не будешь возражать, правильно?

Дверь в совяльню с грохотом распахнулась. Через порог переступили Фред с Джорджем и застыли при виде Гарри, Рона и Гермионы.

— Вы что тут делаете? — одновременно спросили Рон и Фред.

— Посылаем письмо, — в унисон ответили Гарри и Джордж.

— Ни свет ни заря? — выпалили Гермиона и Фред.

Фред ухмыльнулся:

— Отлично — мы вас не спрашиваем, а вы — нас.

В руках он держал заклеенный конверт. Гарри бросил быстрый взгляд, но Фред, то ли случайно, то ли нарочно, сдвинул пальцы и закрыл имя адресата.

— Что ж, не смеем вас задерживать. — Фред отвесил клоунский поклон и показал на дверь.

Рон не пошевелился.

— Кого вы шантажируете? — спросил он.

Улыбка исчезла с лица Фреда. Джордж покосился на него, затем улыбнулся Рону и небрежно произнёс:

— Ты что, с ума сошёл? Я просто пошутил.

— Непохоже, — сказал Рон.

Близнецы переглянулись.

Потом Фред резко ответил:

— Я тебе уже говорил, Рон: не суй нос не в своё дело, если тебя устраивает его теперешняя форма. Не понимаю, конечно, как она может нравиться, но...

— Если вы кого-то шантажируете, это моё дело, — упёрся Рон. — Джордж прав, вы можете вляпаться в неприятности.

— Говорю тебе, я пошутил, — заверил Джордж. Он подошёл к Фреду, забрал письмо и стал привязывать к лапке ближайшей сипухи. — Ты прямо как наш дорогой старший братец, вот что я тебе скажу, Рон. Продолжай в том же духе — старостой назначат.

— Ничего не назначат! — взвился Рон.

Джордж отнёс сову к окну, и та улетела.

Он с усмешкой обернулся к Рону:

— Тогда кончай учить, кому что делать. Всё, до новых встреч!

И близнецы ушли. Гарри, Рон и Гермиона переглянулись.

— Как думаете, может, они что-то знают? — зашептала Гермиона. — Про Сгорбса?

— Нет, — покачал головой Гарри. — Если б дело было настолько серьёзное, они бы кому-нибудь рассказали. Пошли бы к Думбльдору.

Рон тем не менее замялся.

— Что такое? — спросила его Гермиона.

— Ну... — протянул Рон, — я не знаю, сказали бы они или нет. Они... В последнее время помешались на деньгах, это очень заметно. Я когда тусовался с ними... когда... когда... ну...

— Когда мы с тобой не разговаривали, — закончил за него Гарри. — Да, но шантаж...

— Это из-за хохмазина, — сказал Рон. — Я сначала думал, они просто маму дразнят, но они правда хотят открыть хохмазин. В «Хогварце» им остался всего год, они без конца твердят, что пора подумать о будущем, а папа им помочь не может, и надо же с чего-то начинать.

Теперь смутилась Гермиона.

— Да, но... они ведь не пойдут против закона, чтобы добыть деньги. Нет?

— Не пойдут? — скептически произнёс Рон. — Откуда я знаю... правила нарушать — это им запросто.

— Да, но закон! — испугалась Гермиона. — Это вам не глупые школьные правила... наказание за шантаж — не какое-нибудь жалкое взыскание! Рон... может, стоит сказать Перси...

— Ты в своём уме? — возмутился Рон. — Сказать Перси! Да он небось похлеще всякого Сгорбса сдаст их властям! — Он посмотрел в проём, куда улетела сова близнецов, и прибавил: — Пошли завтракать.

— Как думаете, к профессору Хмури ещё рано? — спросила Гермиона, когда они спускались по винтовой лестнице.

— Да, — уверенно ответил Гарри. — Он, наверное, вышибет нас сквозь дверь, если мы его разбудим на рассвете. Решит, что мы пришли напасть на него во сне. Подождём до перемены.

Ещё никогда история магии не тянулась так долго. Гарри беспрестанно смотрел на часы Рона — свои он в конце концов перестал носить, — но их стрелки двигались до ужаса медленно, и Гарри готов был поклясться, что эти часы тоже не работают. Все трое очень устали и с радостью подремали бы на партах; даже Гермиона ничего не записывала, а сидела, подперев рукой подбородок, и мутным взором глядела на профессора Биннза.

Когда колокол наконец прозвонил, они помчались по коридорам к классу защиты от сил зла и увидели выходящего оттуда профессора Хмури. Он, видимо, тоже сильно вымотался. Веко нормального глаза обвисло, из-за чего лицо перекосилось больше обычного.

— Профессор Хмури! — позвал Гарри, продираясь к нему сквозь толпу.

— Здравствуй, Поттер, — пророкотал Хмури. Волшебный глаз провернулся, следуя за двумя первоклашками, и те испуганно ускорили шаг. Глаз вкатился внутрь головы и следил за мелкотой, пока они не завернули за угол. Тогда Хмури снова заговорил: — Заходите.

Он посторонился, пропуская ребят, потом, хромая, тоже ступил внутрь и притворил дверь.

— Вы нашли его? — спросил Гарри безо всякой преамбулы. — Мистера Сгорбса?

— Нет, — ответил Хмури. Он доковылял до стола, сел, со стоном вытянул деревянную ногу и вытащил фляжку.