Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Гарри пропустил её слова мимо ушей. Он только что нашел заклятие «Сектум-семпра!», мелко вписанное на полях чуть выше интригующих слов «для врагов», и у него руки чесались его попробовать, но перед лицом Эрмионы об этом лучше было и не думать. Вместо этого он тайком загнул уголок страницы. Они сидели перед огнём в гостиной; кроме них, не спали только такие же, как они, шестикурсники. Днём, возвращаясь с обеда, они увидели объявление, указывающее дату теста по телепортации, и до сих пор не могли успокоиться. Тем, кому к первому дню испытаний (или даже в этот самый день) — двадцать первого апреля — исполнялось семнадцать, предлагалось записаться на дополнительные практические занятия, которые предполагалось проводить (вы только подумайте!) в Хогсмиде.

Рон по прочтении запаниковал; он до сих пор не умел телепортировать и боялся, что провалит тест. Эрмиона, у которой уже целых два раза получилось, была немного увереннее; Гарри, которому в ближайшие четыре месяца семнадцать не исполнялось, тестирование не светило, неважно, готов он или не готов.

— В конце концов, телепортировать-то ты умеешь! — убеждал его Рон. — И у тебя не будет проблем аж до июля!

— У меня получилось всего раз, — напомнил ему Гарри; да, он на последнем занятии смог-таки исчезнуть, и появиться внутри обруча.

Угробив прорву времени на переживания по поводу телепортации, Рон сейчас изо всех сил доделывал ужасно трудное сочинение для Снэйпа, тогда как Гарри и Эрмиона свои уже закончили. Гарри не сомневался, что хорошей оценки не получит — от написал своё, отличное от Снэйпового, мнение, как лучше справляться с дементорами; впрочем, его это не заботило — Слизхорнова память была сейчас для него важнее.

— Говорю тебе, Гарри, этот дурацкий принц тебе в этом не поможет, — сказала ему Эрмиона, повысив голос. — Есть только один способ заставит кого-то сделать, что ты хочешь, и это заклятие Подвластия, запрещённое законом…

— Да знаю я, спасибо, — ответил Гарри, не отрываясь от книги. — Потому и ищу что-нибудь другое. Дамблдор говорит, что Веритасерум не сработает, но, может, ещё что найдётся, зелье там или заклинание…

— Ты идёшь неверным путем. Дамблдор ведь говорит, что только ты можешь достать воспоминание. Это может означать, что только у тебя — ни у кого другого — получиться убедить Слизхорна, а зелье подлить или заклясть, это же любой может.

— Слушай, как пишется беллигерент? — спросил Рон; он уставился на свой пергамент, одновременно сильно встряхивая перо. — Ведь не Б-Е-Л-И-Б-Е…

— Нет, конечно, — сказала Эрмиона, забирая у него свиток с сочинением. — И «авгур» не начинается с «ой». Что у тебя за перо?

— От Фреда и Джорджа, которое само ошибки исправляет; боюсь, на нём чары сработались.

— Да уж, наверное, — сказала Эрмиона, указывая на заголовок сочинения, — потому что нас просили написать о том, как бороться с дементорами, а не с дуботрясами, и я не помню, чтобы ты сменил своё имя на Рунила Вазлиба.

— О, нет! — сказал Рон, в ужасе уставившись на пергамент. — Только не говори, что я должен переписывать всё это снова!

— Не бойся, сейчас поправим, — Эрмиона подтянула поближе сочинение и вытащила палочку.

— Эрмиона, я тебя люблю, — сказал Рон, откидываясь в кресле и устало протирая глаза. Эрмиона слегка покраснела, но только сказала:

— Смотри, чтобы Лаванда не услышала.

— Я при ней не скажу, — ответил Рон из-под рук. — А может, скажу, тогда она меня бросит.

— Почему ты её сам не бросишь, если хочешь всё это завязать? — спросил Гарри

— А ты никогда ни с кем не рвал, что ли? — сказал Рон. — Ты с Чоу…

— Вроде как просто разошлись, — ответил Гарри

— Вот бы у меня с Лавандой так получилось, — сказал Рон хмуро, наблюдая, как Эрмиона молча тыкает концом своей палочки в его ошибки, чтобы они сами исправлялись. — Но чем больше я намекаю, что хочу закончить всё это, тем крепче она вцепляется. Прямо как с кальмаром бороться, гигантским.

— Вот, — сказала Эрмиона двадцатью минутами позже, возвращая Рону сочинение.

— Миллион благодарностей, — сказал Рон, — Могу я одолжить твоё перо, дописать заключение? — Гарри, который не нашел ничего полезного в заметках Принца-полукровки, посмотрел вокруг: кроме их троих, в гостиной уже никого не осталось, Шеймус только что отправился спать, проклиная по пути Снэйпа и сочинение. Единственными звуками в гостиной были только потрескивание огня в камине и скрип Эрмионина пера, которым Рон доцарапывал последний параграф про дементоров. Гарри закрыл книгу Принца-полукровки, зевнул, когда…

Крак!

Эрмиона тихонько взвизгнула, Рон залил чернилами своё только законченное сочинение, а Гарри сказал:

— Кричер!

Домашний эльф низко поклонился и сказал, обращаясь к кривым пальцам на своих ногах:

— Хозяин сказал, что хочет регулярных отчетов о том, чем занимается юный Малфой, поэтому Кричер пришел доложить…

Крак!

Рядом с Кричером появился Добби, в своей то ли шапке, то ли чехле для чайника, набекрень.