Гарри Поттер и Принц-Полукровка

— О, раз так, хорошо, — улыбнулась профессор Трелони, наклонилась, сгребла свои бутылки с хересом и бесцеремонно свалила их в большую сине-белую вазу, стоящую в ближайщей нише.

— Мне не хватает тебя в моём классе, Гарри, — сказала она проникновенно, когда они пошли рядом. — В тебе никогда не чувствовалось Провидца… но ты был замечательным Объектом…

Гарри не стал отвечать, он с ненавистью вспоминал, как был для профессора Трелони объектом для непрерывных предсказаний гибели.

— Я боюсь, — продолжала она, — что эта кляча, извини, кентавр, в гадании на картах полный невежда. Я спросила его — как Провидец Провидца — не ощущает ли он, также как и я, отдалённых колебаний приближающейся катастрофы? Но он посчитал меня просто смешной. Да, смешной!

Её голос истерически зазвенел, и Гарри поймал мощное дуновение хереса, хотя бутылки были уже далеко позади.

— Наверно, до этой лошади дошли пересуды, что я, мол, не унаследовала дара моей пра-прабабушки. Уже много лет всякие завистники распускают такие слухи. Знаешь, Гарри, что я таким говорю? Я спрашиваю их, позволил бы Дамблдор мне преподавать в этой великой школе, оказывал бы он мне такое доверие все эти годы, не докажи я ему своих способностей?

Гарри пробормотал что-то неразборчивое.

— Я хорошо помню мой первый разговор с Дамблдором, — продолжила профессор Трелони, немножко хрипло. — Он был очень впечатлён, конечно, глубоко впечатлён… Я остановилась в «Кабаньей Голове», случайно, конечно, никому её не порекомендую — клопы, милый мальчик, — правда, тогда мои средства… Дамблдор оказал мне любезность, встретившись со мной у меня в номере. Он расспрашивал меня… должна признаться, сначала я думала, что у него насчёт Прорицания предубеждение… и я помню, как начала себя чувствовать немножко странно, ну, я в тот день почти не ела… но потом…

Сейчас — впервые — Гарри стал слушать её со всем вниманием, он же знал, что тогда случилось: профессор Трелони сделала пророчество, которое поменяло всю его жизнь, пророчество о нём и Волдеморте.

— …но потом нас грубо прервал Северус Снэйп!

— Что?

— Да, там была какая-то возня за дверью, потом дверь распахнулась, и за ней были этот грубиян-бармен и Снэйп, который мямлил, что-де заблудился и не туда свернул с лестницы; хотя мне-то, боюсь, показалось, что он подслушивал нашу беседу с Дамблдором — видишь ли, он тогда сам искал работу, и, без сомнения, надеялся получить подсказку! Ладно, после этого, знаешь, Дамблдор стал гораздо более расположен предоставить мне место, и я не могу не думать, Гарри, потому, что он почувствовал разницу между мной — с моими скромными манерами и очевидным талантом — и нахальным, бесцеремонным юнцом, что готов подслушивать под дверьми — Гарри, дорогой?

Профессор Трелони оглянулась через плечо, и только тут поняла, что Гарри уже не рядом с ней; он остановился как вкопанный, и их сейчас разделяло футов десять.

— Гарри? — повторила она неуверенно.

Возможно, его лицо побелело — с таким беспокойством, даже страхом, смотрела на него профессор Трелони. Гарри застыл как каменный — потрясение волнами обрушивалось на него, волна за волной, смывая всё — кроме знания, которое скрывали от него так долго…

Это Снэйп подслушал пророчество. Это Снэйп рассказал о пророчестве Волдеморту. Снэйп и Питер Петтигрю — это они вместе послали Волдеморта на охоту за Лили, и Джеймсом, и их сыном…

Ничто другое для Гарри уже не имело значения.

— Гарри? — повторила профессор Трелони. — Гарри… я думала, что мы собираемся вместе увидеть директора школы?

— Вы останетесь здесь, — сказал Гарри непослушными губами.

— Но, дорогой… Я собиралась рассказать ему, как на меня напали в Комнате…

— Вы останетесь здесь! — повторил Гарри со злостью.

Оставив растерянную и встревоженную Тролони, он понесся мимо неё, свернул в коридор к кабинету Дамблдора, проорал пароль стоящей на карауле одинокой горгулье и взбежал по двигающейся винтовой лестнице, прыгая через три ступеньки. Он не постучал в дверь кабинета Дамблдора, он забарабанил по ней, и спокойный голос ответил «Войдите» уже после того, как Гарри влетел в комнату.

Феникс Фокс оглянулся, в его блестящих чёрных глазах мерцал отражённый золотой свет заката за окном. Дамблдор стоял у окна, глядя на замковые окрестности, и держал в руках длинный чёрный дорожный плащ.

— Отлично, Гарри, я обещал, что ты пойдёшь со мной.

Мгновение или два Гарри ничего не понимал; разговор с Трелони изгнал всё остальное из его головы, и его мозг соображал очень медленно.

— Пойти… с вами…?

— Конечно, только если ты хочешь.

— Если я…

И тут Гарри вспомнил, зачем он, собственно, шёл в кабинет Дамблдора.

— Так вы её нашли? Вы нашли Разделённую Суть?

— Полагаю, что да.

Гнев и негодование столкнулись с потрясением и возбуждением, и несколько мгновений Гарри не мог говорить.

— Страх тут совершенно естественен, — сказал Дамблдор.

— Я не боюсь! — тут же сказал Гарри, и это было правдой; что бы он ни чувствовал — но только не страх. — Что это за Разделённая Суть? Где она?