Генерал суворовской школы

Имея такие утешительные сведения, Махмуд Камиль-паша 9 июля 1915 года отдал приказ о наступлении. Ударная группировка (более 80 пехотных батальонов и кавалерийских эскадронов) нанесла сильный удар на Мелязгертском направлении. Цель удара — прорвать позицию 4-го Кавказского армейского корпуса в долине реки Северный Евфрат. Боевое охранение русских, шстигнутое врасплох, сразу отошло к главным силам. В тылу русских войск стали действовать многочисленные диверсионные іруппы местных мусульман.

В сложившейся ситуации Азербайджанский отряд не пришел на выручку 4-му Кавказскому корпусу. Тогда генерал Огановский обратился к командующему за разрешением отвести часть корпусных сил на рубеж севернее Алашкертской долины. Но Юденич приказал удерживать занимаемые позиции.

Но корпус Огановского не сумел отразить натиск ударной группировки Абдулкерим-паши. После тяжелых боев в середине июля войска стали с арьергардными боями отходить к государственной границе. Турки, ведя энергичное преследование, заняли Караклис и стали подниматься на Агридагский хребет.

Махмуд Камиль-паша мог быть доволен началом наступательной операции: весь левый фланг русской армии оказался в критическом положении. Смущало командующего 3-й султанской ирмией только одно немаловажное обстоятельство — русские отступали к границе без серьезных потерь.

Юденич не промедлил с ответным контрударом. По его рас- I поряжению срочно был сформирован сводный отряд генерал-лейтенанта Н.Н. Баратова. Его основу составили 4-я Кавказская стрелковая и 1-я Кавказская казачья дивизии с артиллерией. Этим силам были приданы 17-й Туркестанский стрелковый полк и славный своими подвигами 153-й пехотный Бакинский полк. Всего 24 пехотных батальона, 36 казачьих сотен и около 40 орудий. Отряд сумел скрытно сосредоточиться в Даяре.

План был таков: туркам давалась возможность как можно дальше втянуться в горы, после чего баратовский отряд ударом в тыл группировки Абдулкерим-паши перекрывал ей удобные пути к отступлению. Юденич выждал, и когда турки поднялись на высоту Агридагского хребта, отдал приказ Баратову:

«Наступать в направлении, по которому проходил лучший путь отступления турок».

Но жизнь внесла свои коррективы. Хорошо задуманный на карте маневр сводного отряда генерал-лейтенанта Баратова во многом не удался. Причин тому оказалось немало: незнакомая горная местность, отсутствие хороших проводников, разрушенные неприятелем дороги и, наконец, просчеты командования замедлили темпы нанесения контрудара.

Надо отдать должное Абдулкерим-паше. Поняв, что ему легко оказаться в западне, он проявил завидную распорядительность и начал быстро отводить свои войска от Караклиса. Такие действия оказались своевременными, и турки понесли потери всего в три тысячи человек. (Среди них оказались 300 молодых подпоручиков недавно прибывших на фронт из Стамбула после окончания военного училища.) Ударная группировка 3-й султанской армии почти беспрепятственно откатилась на юг, к Евфрату, и стала там закрепляться для обороны.

4-й Кавказский армейский корпус продвинулся вперед, заняв к 15 сентября оборону на линии от перевала Мергемир до Бурну-булаха. К югу от Арджиша генерал Огановский выставил сильное боевое охранение, остерегаясь удара турок. На этом и завершились летние события на левом фланге Отдельной Кавказской армии.

Чтобы понять причины понесенной неудачи, Юденич приказал оперативникам армейского штаба разобраться в причинах несогласованности действий левофланговых сил. По всем расчетам маневр баратовского отряда должен был иметь тактический успех. Выяснилось следующее. Командир русского Азербайджанского отряда, стоявшего уже на турецкой территории восточнее озера Ван генерал-майор Ф.И. Назарбеков проявил удивительную вялость в своих действиях. Как говорится, он и пальцем не пошевельнул, чтобы хоть как-то помочь наступательным движениям своего соседа справа.

В прошедших событиях еще больше удивляли действия командира Кавказской кавалерийской дивизии генерал-лейтенанта Шерпанье. Его конница стояла на северном берегу озера Ван и могла внезапно ударить по близкому селению Мелазгерту, стоявшему на берегах реки Мурад-чай. В Малазгерге сходились четыре важные горные дороги. Если бы русские взяли этот перекресток дорог, то отходившие турки могли оказаться в «мешке».

Настораживало то, что генерал Шерпанье уже «прославился» подобными действиями в самом начале войны, в Польше. На берегах Ванского озера он также безучастно созерцал бегство турок к Евфрату, как год назад под городом Лодзь смотрел на бежавшую мимо его кавалерийского корпуса германскую артиллерию и обозы.

Однако разбирательство в отношении странных на войне действий генералов Шерпанье и Назарбекова в итоге ни к чему не привело. В Петрограде при императорском дворе и у первого, и у второго нашлись высокопоставленные покровители. У Юденича таких людей в ближайшем окружении Николая II не находилось.