Герои умирают

Его нога напоролась на ее острый нож, но металлическая нить, которой были укреплены кожаные лосины Микли, выдержала. Он попытался нанести ей удар мечом в шею, но она отбила его левой рукой, а правой рубанула по руке, державшей меч, так что запястье Микли оказалось между ее ножом и предплечьем. Толчок левой, вращающее движение правой, и меч выпал из его хватки, но девка тут же поплатилась за свою дерзость: Микли был слишком хорошим бойцом, чтобы хвататься за меч до последнего. Отпустив рукоятку, он въехал ей локтем в голову.

Удар отбросил ее в сторону, но она не стала противиться, а, позволив силе инерции увлечь себя на землю, тут же вытянула вперед обе ноги, подсекла ими лодыжки Микли, и тот потерял равновесие. Падая, он сгруппировался, чтобы кувыркнуться через голову, но сучка, увидев подставленный затылок, тут же по самую рукоятку вогнала нож ему в основание черепа.

Нож вошел с хрустом; кости и сухожилия затрещали, когда клинок повернулся в ране, рассекая Микли хребет.

Он забился на земле, как вытащенная на берег рыба, простонал:

– Нет… нет…

И свет медленно погас в его глазах.

Берн, который наблюдал за схваткой, прислонившись спиной к кирпичной стене, медленно отделился от нее и протянул руку к Косалю.

– Знаешь, малышка, – заговорил он, – я начинаю думать, что ты достаточно хороша для танца со мной.

Вставая, она сунула ножи за пояс и подхватила с земли меч Микли, а потом поддала ногой его мертвое тело:

– Думаю, он согласился бы с тобой, если бы мог. Как и последние мои четверо партнеров там, на барже.

– Пятеро? – протянул Берн, изображая недоверие, хотя кровь в нем уже начинала закипать, сердце ускорило ритм, а жар снова хлынул в пах.

Он аккуратно вынул Косаль за гарду и только потом перехватил за рукоять, отчего меч сразу ожил и завибрировал так, что у Берна заломило зубы и засвербело в костях.

– Пятеро моих парней за один день?

Она смотрела на его оружие с почтением, но без удивления, как будто знала, что он теперь носит этот меч. Потом кивнула на середину моста, где, пыхтя, переводили дух ее преследователи Серые Коты, которые наконец-то настигли ее.

– Хочешь, я сравняю счет? Пусть их будет десять. Или пятнадцать. Или ты готов биться об заклад, что я не поубиваю их всех?

Но Берн помотал головой и поднял руку, делая своим людям знак не вмешиваться.

– Ты ведь уже поняла, что живой тебе отсюда не уйти, – медленно заговорил он сиплым от похоти голосом. – Но я тебя не убью. К этому ты готова, я вижу. Я тебя трахну. Изнасилую прямо тут, посреди моста, у всех на виду. Перегну тебя через перила и буду трахать, а когда кончу, передам другим. – И он кивнул на Котов. – Ну а когда и они с тобой позабавятся, мы, пожалуй, уступим тебя прохожим, если ты, конечно, будешь еще жива. А здесь ведь много кто ходит – мост, знаешь ли, место оживленное. Ну, что скажешь?

Она беззаботно пожала плечами:

– Сначала победи меня.

Он повторил ее жест:

– Что ж, ладно. А кстати, я ведь так и не знаю твоего имени.

– Тебе и незачем, – ответила она. – Все равно ты не успеешь им воспользоваться.

– Ну, давай, – сказал он. – Когда бы…

Она бросилась на него так стремительно, что он едва успел заметить просверк ножа, нацеленного ему в горло. Берн не стал парировать удар, а лишь передвинул Щит, прикрыв то место, где шея переходит в плечо. Заемный меч зазвенел так, словно врезался в железную болванку. Ее глаза расширились от неожиданности.

Берн передвинул Защиту на руку и схватился за клинок девчонки. Она попыталась вырвать его, потом, поднажав, хотела разрезать ему пальцы, но его магически усиленная хватка держала меч так, словно тот врос в камень. Берн захохотал и резанул ее руку Косалем. Она отпустила меч, спасая руку, сделала кувырок назад и снова встала на ноги. Ее фиалковые глаза по-прежнему глядели прямо на него, но безумная отвага постепенно покидала их.

Подбросив ее меч в воздух, Берн ударом Косаля рассек его на две половины, и те, со звоном попадав на мостовую, отлетели в стороны.

– Скажи мне, – обратился к ней Берн самым вкрадчивым, бархатным тоном из своего арсенала, – тебе еще не кажется, что ты совершила большую ошибку?

11

Мозг Паллас работал в мыслевзоре со стремительным бесстрастием компьютера: подбирал возможные варианты спасения и отбрасывал их один за другим. Уже через несколько секунд она точно знала: в ее распоряжении нет ничего, что помогло бы ей вытащить из этой передряги токали и команду, за которую она теперь тоже была в ответе.

Абсолютно ничего: ни заклятия, ни уловки, ни Силы, которая могла бы их спасти. Но это знание ничуть не огорчило, не напугало и даже не опечалило Паллас: оно произвело совершенно противоположный эффект.

Теперь она видела все так ясно и отчетливо, как перед смертью.