Гибель замка тамплиеров

Артур улыбнулся с таким видом, будто он понял его уловку. Но ничего не сказал.

– Буду рад, если мы снова встретимся, – произнес он. – Признаюсь, что наши разговоры мне самому дают очень много пищи для ума. Я начинаю видеть дыры в моей гипотезе, которые необходимо заштопать. Спасибо вам, мой друг!

Морис Бэйтс почти сбежал от Артура, не в силах выдержать его искренней благодарности и чувствуя себя предателем по отношению к нему. Он торопливо пожал протянутую ему руку и быстро скрылся в лесу, пренебрегая тропинкой, по которой дошел до реки. Он не боялся заблудиться. Его страх имел другую природу, и он пытался убежать от него, как часто это делал, когда перед ним вставала неразрешимая с точки зрения морали проблема. Он считал пословицу «с глаз долой – из сердца вон» весьма мудрой.

По пути к своему автомобилю Морис Бэйтс ругал себя за то, что поддался соблазну и встретился с ученым. Теперь он попал в сети его обаяния, и выпутаться из них будет чрезвычайно сложно.

Чтобы избавиться от этих мыслей, он начал думать о жене Артура. Ульяна была ему не симпатична, и он не чувствовал себя виноватым, наблюдая за замком тамплиеров, в котором она жила на правах хозяйки. Успокоенный, Морис Бэйтс продолжил слежку.

А Артур, вернувшись в замок, выдержал целую бурю негодования, которую обрушила на его голову Ульяна. Она упрекала мужа в том, что он, вопреки ее опасениям и наказу, отослал Ксиу, Гомеса и Хуанито в замок, а сам остался в одиночестве на берегу реки, подвергая себя опасности. Когда же она узнала от пытавшегося успокоить ее Артура, что он был не один, а в компании с каким-то журналистом, то пришла в ужас и заплакала.

– А ты не подумал, что он такой же журналист, каким был полицейский, отправивший тебя в объезд по проселочной дороге? – спрашивала она сквозь слезы и отталкивая руку, которой муж пытался эти слезы отереть с ее лица. – А у тебя даже не было ружья!

– Но ведь ты же сама сказала ему, что я ушел на рыбалку, – оправдывался Артур. – Я всегда был уверен, что ты разбираешься в людях не хуже детектора лжи.

– Я ничего ему не говорила, – взглянула на него с удивлением Ульяна. – Я его даже в глаза не видела. О чем ты?

– Может быть, я его просто не понял, – не стал настаивать Артур. – Но в любом случае, мы с ним уже встречались в Саламанке после моей лекции. И он произвел на меня самое хорошее впечатление. Я даже не подумал, что он может быть оборотнем или того хуже.

– А напрасно, – сердито укорила его Ульяна. – И не спорь со мной, пожалуйста! Где была моя голова, когда я разрешила тебе пойти на рыбалку?

Артур вздохнул и, не найдя веских аргументов, поцеловал жену вместо ответа. Ульяна ответила на поцелуй, и вскоре они помирились.

Но с этого дня решетка снова была закрыта для любого, кто пожелал бы покинуть замок даже для короткой прогулки. Если бы Ульяна могла, то закрыла бы ворота на ключ, а ключ носила бы на своей груди, чтобы быть уверенной, что ее приказ никто не нарушит. Вместо этого она велела Фолету стеречь механизм для поднятия решетки и день, и ночь, отгоняя прочь любого, кто рискнет подойти к нему. Пусть это даже будет Артур или Ксиу.

– Если ты меня любишь, Фолет, то ты сделаешь это, – сказала Ульяна, сама понимая, что прибегает к недозволенному приему.

Узнав об этом, Мара неодобрительно покачала головой. Но даже она была не в силах убедить Фолета в том, что Ульяна не имеет права так поступать со своими близкими и домочадцами.

– Это не любовь, а тирания, – говорила Мара. – А тиран – самое несчастное существо на свете. Самая искренняя и преданная любовь к нему со временем превращается в ненависть, как вино – в уксус.

Но Фолет, всегда подчинявшийся и слепо доверявший жене, на этот раз оставался непреклонен. Замок тамплиеров стал по-настоящему неприступным. Никто не мог выйти из него, как и войти.

Глава 26