Гиблый Выходной

Сферина не поверила своему юному бойфренду-любовнику. Телефон в ее руке уже разогрелся от тепла ее ладони, ухо покраснело, но она все звонила ему и звонила. Первый раз он ответил, когда она позвонила ему рано утром, он ответил, что собирается на работу, но ей показалось, что ее благоверный что-то от нее скрывает. В следующий раз она набрала его номер сидя в маршрутном такси. На удовольствие всем пассажирам маршрутки, она рассказала Леве о своем тягостном предчувствии чего-то катастрофического и о виденном ею сне, который, по ее мнению, несомненно является вещим и несет предупреждение о чем-то страшном. Что конкретно ее волновало, она, увы, не смогла объяснить Нилепину, потому что не могла это объяснить даже самой себе. Просто с каждым днем все возрастающая тревога не давала ей покоя, а бородатый отец Кузьма, будь он неладен, сказал ей, что ее беспокойство вполне обосновано, имеет под собой подсознательные причины и касается ее любимого человека. Любимого человека! Зинаида повторила эти два слова как можно отчетливей и с таким очевидным намеком, чтобы даже такой простодушный молодой человек как Лева Нилепин мог догадаться, что она имеет в виду вовсе не своего законного супруга. Пассажиры маршрутного такси, все как один, навострили уши и ловили каждое слово толстой женщины, сидящей в самом центре, водитель даже выключил радиоприемник. Нилепин только посмеялся. Он опять посмеялся! Но когда он услышал, что она хочет приехать к нему на фабрику (он не знал, что она уже на полпути), то, ни минуты не раздумывая запретил ей даже думать об этом. «Не приезжай», – с неожиданной настойчивостью вымолвил он и тогда у Зинаиды Зиновьевны появились некоторые подозрения, о которых она предпочла пока умолчать, тем более что, оторвав взгляд от проносящихся за окном маршрутки заметеленного городского пейзажа, она увидела полный салон старательно отворачивающихся пассажиров. Нилепин бросил трубку, Сферина перезванивала ему несколько раз, но он не отвечал.

Тем временем, она преодолела турникет на проходной где беспросветно скучал ковыряющий в носу пузатенький охранник и вошла на территорию фабрики. Она была уже внутри, электронный ключ зафиксировал ее появление с точностью до секунды. Прежде чем войти в цех, она свернула в сторонку и вошла под трясущийся от порывов ветра навес курилки. Сферина была из курящих и решила выкурить одну сигареточку для снятия нервного напряжения. Пока она затягивалась и еще раз перезванивала Нилепину мимо нее прошел и вошел в цех какой-то незнакомый тип в очках, должно быть из новеньких, потому что Сферина не узнала его в лицо.

Ворота были заперты, но входная дверь открыта и к ней шли несколько человеческих следов. К ним присоединились и следы Зинаиды Зиновьевны – самые глубокие, каблуки ее зимних сапог безжалостно взрыхлили снежный покров. Женщина вошла в цех и почти сразу натолкнулась на незнакомца, держащего в руках планшетный компьютер. На ее вопрос он ответил, что видел Леву Нилепина около слесарки.

Сферина пошла в нужном направлении, но притормозила у четырехстороннего фрезерного станка, приготовленного, видимо, для перемещения в другое место. Работа была неокончена, станок был снят с фиксирующих болтов, электронные внутренности вывернуты наружу. Пахло паленым. Никого не было, но Зинаида Зиновьевна предположила, что ее душка Нилепин был здесь и помогал наладчику Пятипальцеву. Они давно дружили между собой, да так что Сферина иногда ловила себя на ревности. Ревновать Леву Нилепина к мужчине, тем более к Юрке Пятипальцеву, была смешно, но Зинаида Зиновьевна ничего не могла с собой поделать, порой она ревновала своего юного кавалера даже к обожаемым им компьютерным играм и автомобильным журналам, которые он покупал много и очень пристально рассматривал каждую фотографию. Она позвонила ему еще раз, и на этот раз Лева ей ответил, хотя она уже и не надеялась на это чудо и планировала методично обойти в его поисках весь цех. А он, гад ответил ей, что уже уехал домой! Каков нахал! Уехал он!

Сидит, наверно, с Пятипальцевым в раздевалке и хлещет пиво.

Зинаида несколько раз перезвонила ему, но безрезультатно. Он внезапно оглох на оба уха и перестал слышать собственный телефон. Чем же это он так занят, что даже с ней не может поговорить? Цех был погружен в тишину, поэтому невозможно было не услышать телефонную мелодию. Зинаида еще раз осмотрела четырехсторонний фрезерный станок, с сомнением заглянула внутрь элетрического шкафа и, обнаружив там клубок обгорелых проводов, схватилась за рот. «Ну точно бухают!» – решительным шагом она направилась не к слесарке, а в сторону раздевалки, по пути завернув чуть в сторону к своему родному сборочному участку, именуемому на фабрике «Сборкой Каркасов».