Глазами альбатроса

– С тюленятами они так не робеют, – говорит Митч. – Недавно три галапагосские акулы устроили охоту у острова Триг – огромные, полтора-два метра в длину, плавники торчат, хвосты молотят по воде. Зрелище было жуткое и захватывающее одновременно. Мы внимательно следили за матерью, которая звала детеныша с берега. Она прекрасно знала, что происходит, но ничего не могла поделать. Она прыгнула в воду и укусила одну из акул, та отплыла в сторонку, но сразу вернулась. А потом на берег выплыл тюлененок, он лежал не шевелясь, на теле зияла огромная рана, из которой на песок стекала алая струйка крови. Акулы готовы были выбросится на берег, лишь бы затащить его обратно в воду. Наконец одной из них удалось это сделать. Другая вырвала у него кишки и поплыла прочь. Они быстро разделались с тюлененком, оставив от него только облачко крови да большое пятно жира на поверхности. А мать тем временем все звала. И голос ее звучал так жалобно.

– А я однажды видела, как к берегу подплыли две акулы и, когда мать сделала выпад в сторону одной из них, вторая моментально попыталась схватить тюлененка, – добавляет Мелисса.

Мне тут же вспоминается случай, когда у меня на глазах два шакала отняли у газели ее новорожденного детеныша: пока один имитировал нападение, чтобы отвлечь мать, второй бросился к малышу и схватил его. Совместная и групповая охота обычно считается уделом некоторых млекопитающих и птиц, но определенные виды рыб тоже пользуются этими приемами. Марлины, например, сигнализируют друг другу о начале атаки, поблескивая разноцветными полосками на боках, а тихоокеанские голубые тунцы иногда идут в наступление, выстроившись параболической дугой, которая представляет собой самый организованный групповой порядок среди рыб. Примечательно, что акулы тоже, бывает, охотятся сообща.

К концу погрузки в лодках царит обычная для экспедиции неразбериха из громоздких термоконтейнеров, ящиков, гидрокостюмов, кислородных баллонов, дождевиков, канистр с бензином и научного оборудования. Тучи над головой говорят о том, что съемкам вполне может помешать дождь. Как бы то ни было, мы рассаживаемся по лодкам, в последний момент берем с собой Митча, но, как только отходим от причала, начинает моросить. Мы пробираемся сквозь бреши в окружающих Терн рифах, маневрируя по полосе препятствий из черных вулканических образований к открытой бирюзовой лагуне. В бинокль мне удается разглядеть причину белых всполохов над спокойной поверхностью океана за границами рифа – это весело взмывают в воздух длиннорылые продельфины (Stenella longirostris). Переплыв широкую лагуну, мы оказываемся на зеленоватой отмели у острова Ист.

Знающие люди говорят, что акулы чаще всего встречаются в этих местах на рассвете. Но после всех сборов мы добираемся до острова только к 11 часам. Правда, и без акул тут есть на что посмотреть. Добрая половина обитающих на Гавайях морских черепах приплывает откладывать яйца именно сюда, они и сейчас здесь. Их темные округлые силуэты покачиваются и скользят на мелководье. Гнездящиеся черепахи изрыли и утрамбовали всю береговую линию. Они нередко выползают из воды прямиком на высокий пляж, там на белом песке их высохшие на солнце панцири напоминают терракотовые скульптуры. В основном они спят, склонив головы и застыв в неподвижности. Едва появившись на суше, мокрые и блестящие черепахи с лучиками бежевых, охристых и темно-коричневых линий на панцире выглядят великолепно. Такое впечатление, что по острову нанесли артиллерийский удар – повсюду воронки глубиной в половину человеческого роста, которые выкопали черепахи. Они, должно быть, сеют панику среди гнездящихся под землей птиц, когда рушат их колонии по ночам. На одном конце острова мы застаем удивительное зрелище: целое скопление спящих черепах – 26 штук на коротком отрезке в 50 метров. Некоторые из них уходят обратно в море, а другие только выбираются из воды.

Есть что-то невыразимо грустное в том, как морские черепахи передвигаются по суше. Простые на первый взгляд действия требуют от них невыносимого напряжения и бесконечных героических усилий. Толчок и остановка, рывок и пауза, они плывут по морю, они плывут по суше. Они плывут, плывут, плывут по своей длинной, невероятной и очень древней жизни.

Остров Ист выше Тернa, поэтому в февральскую бурю его не затопило, и сейчас здесь довольно много птенцов альбатросов. Молодые альбатросы – теперь они выросли, оперились и вот-вот встанут на крыло – выстроились в ряд на пригорке. (Почти у всех птиц молодняк к моменту первого полета не отличить от взрослых особей, их скелет полностью сформирован.) Даже издалека видно, что многие из них машут крыльями. И хотя порой им трудно устоять под натиском ветра, они наслаждаются новыми ощущениями и упорно продолжают подпрыгивать и хлопать крыльями.