Глазами альбатроса

Пока Грег готовится к съемке первого эпизода, Бриджит закрепляет микрофоны на одежде Брэда и Криса. Затем надевает наушники, ставит перед собой микрофон и проверяет работу звукового оборудования. В первой сцене Крис и Брэд должны будут спрятать передатчик в одной из мертвых птиц, опустить ее на веревке за борт и протестировать сигнал. Крис погружает гидрофон в воду. Это небольшой клиновидный металлический прибор размером с ладонь. Когда ультразвуковой сигнал передатчика достигает его поверхности, набор пьезокерамических элементов регистрирует частоту звуковых колебаний. Этот сигнал поступает по проводу в приемник, где переводится в диапазон слухового восприятия человека и усиливается. Провод, соединяющий передатчик с чувствительным элементом, проложен внутри полой ручки, которая крепится к борту лодки шарнирным кронштейном. Брэд включает прибор слежения и тестирует сигналы двух передатчиков, переключаясь с канала на канал. Из термоконтейнера, где спрятан от солнца и влаги приемник, доносится ритмичное попискивание. Билл занимает исходное положение, включает камеру, наводит на резкость и объявляет начало съемки. Бриджит запускает звукозапись. Грег щелкает хлопушкой, синхронизируя звук и изображение.

Брэд надевает перчатки, берет в руки птицу, раскрывает ей клюв и просовывает в горло передатчик. Затем он привязывает к птице веревку и бросает ее в нашу сторону. Странная картина: мертвый альбатрос летит к нам по воздуху, с громким всплеском падает в воду, огромные темные крылья распластались, грудь выпирает из воды, будто черный футбольный мяч. По иронии судьбы этот несчастный мертвый птенец первым в колонии совершил полет над лагуной.

Тело альбатроса дрейфует за кормой на веревке. Когда эпизод отснят, Билл говорит:

– Хорошо еще, что зрители не почувствуют этого смрада. Наша птичка для прайм-тайма не годится.

Взобравшись на скамейки, Брэд и Крис стоят, широко расставив ноги и с надеждой всматриваясь в расстилающуюся перед ними полукругом морскую даль.

– Крис, теперь расскажи о цели твоей поездки, – просит Грег.

Билл с Бриджит включают аппаратуру, и Крис начинает говорить:

– Тигровых акул давно обвиняют в нападениях на гавайских тюленей-монахов. А поскольку эти тюлени находятся под угрозой исчезновения, чиновники из природоохранных ведомств решили, что местную популяцию тигровых акул неплохо бы сократить или проредить. Но мы почти ничего не знаем ни об их передвижениях, ни об их численности. В других районах такие акулы редко наведываются в одно и то же место два дня подряд. Постоянно ли акулы живут здесь? Патрулируют ли они одну и ту же территорию ежедневно? Поскольку мы с Брэдом занимаемся изучением акул, нам важно получить ответы на эти вопросы. Как, впрочем, и специалистам по тюленям-монахам. Мы надеемся, что одна-две акулы проглотят передатчики, тогда у нас появится возможность изучить их повадки. Если наш эксперимент удастся, мы имплантируем маячки хирургическим путем и установим радиолокационные станции, которые будут регистрировать маршруты акул на протяжении года. В первую очередь нам важно понять, как передвигаются акулы и есть ли в этом какая-то логика.

Билл снимает еще несколько секунд, а потом говорит:

– Отлично!

– Замечательно, – соглашается Грег. – Ладно, ребята. А теперь подавайте нам акул.

Крис приставляет бинокль к глазам, выказывая признаки явного нетерпения.

Когда камера гаснет, Брэд говорит:

– Все только и беспокоятся о том, чтобы тигровые акулы не съели кого-нибудь из их подопечных: тюленей, черепах, альбатросов. Ну а наши подопечные – сами акулы. Они плавают где-то поблизости, стараются выжить, обзавестись потомством, не попасться в сети и не лишиться плавников, из которых люди варят суп.

Крис замечает что-то вдалеке. Все тут же оборачиваются.

Оказывается, это «всего лишь» черепаха.

* * *

Поскольку затишье затягивается, мы перемещаемся поближе к острову, туда, где от него отходит длинный мелководный риф, о который с шумом разбиваются волны и за которым проходит четкая граница синих, глубоких вод. Здесь течение уже ощутимо, поэтому зловонное пятно от мертвых птиц начинает быстро распространяться по поверхности. Похоже, здесь у нас больше возможностей привлечь к себе внимание.

Не проходит и десяти минут, как я замечаю под водой темные очертания. Какое-то время я присматриваюсь, чтобы убедиться в том, что это не черепаха и не тюлень. Слово «акула» приводит всех в боевую готовность.

К лодке приближается внушительная тень крупной тигровой акулы. В ее безмятежности и спокойствии есть нечто пугающее и притягательное.

Билл вскидывает камеру на плечо.

Акула поистине велика. Ее плотное трехметровое тело целиком состоит из гибких, подвижных мышц. Она разворачивается, проплывает метров сто по течению и, не спеша сделав длинный крюк, возвращается назад. Акула выглядит вялой и не настроенной на охоту, как будто мы прервали ее послеобеденную сиесту, заинтересовав запахом, который она никак не может пропустить.