Гнев королей

– Ты не хочешь ничего мне сказать? – едва слышно спросил ее давний друг, товарищ, страж и преданный поклонник.

Он все знал.

Сколько еще пройдет времени, прежде чем об этом узнает каждый? Сколько осталось до ужасного конца?

– Еще не все потеряно, – с удивительной осторожностью заметил Хабибулла. – Ты замужняя женщина.

Лишь она одна любила мужа, чьей смерти хотел весь остальной ее народ.

Она в страхе вздрогнула.

– Мы справимся, – пообещал Хабибулла, но она ему не поверила, зная, что часы ее сочтены.

– Что-то мне не по себе, – заметила Мгла. – Но того, что уже сделано, не вернешь.

Она пыталась наблюдать за тремя событиями сразу: за Скальцей, который возился с провидческой чашей, заставляя ее шпионить за людьми в Себиль-эль-Селибе, за Екатериной и Этрианом, которые держались рядом, согревая друг друга, и Гаруном бин Юсифом, который напряженно следил за происходящим в Аль-Ремише. У Скальцы, несмотря на весь его опыт, постоянно возникали сложности из-за большого расстояния и отсутствия звука. Этриан и Ека были заняты исключительно друг другом, лишь иногда бросая взгляды на сражение игроков в шоги. Бин Юсиф постоянно что-то бормотал, сбитый с толку. События в Аль-Ремише нисколько его не радовали, но он не мог составить о них конкретного мнения, не в силах их понять. К тому же он никак не мог хотя бы чуть-чуть расслабиться в обществе стольких незнакомых людей, в том числе тех, у кого он еще недавно пребывал в плену.

Мгла чувствовала себя неуютно в его компании. Вартлоккур не стал распространяться о том, каким образом Гарун вписывается в его вариант плана.

Вариантов этих было несколько. Плюс заключался в том, что, если Старый Пройдоха разрушит один, остальные могли развиваться дальше. Минус же состоял в том, что Мгла и Вартлоккур продолжали путаться друг у друга под ногами.

Гарун пришел к выводу, что Вартлоккур прав – большинство этих людей считались мертвыми. Он сам был немало потрясен, узнав, что некоторые все еще живы, в частности Рагнарсон – хотя тот сейчас и будоражил народ в Кавелине.

Несмотря на все объяснения Вартлоккура и восточной императрицы, Гарун все еще не мог до конца понять происходящего. Главным образом он не понимал, почему они настроены столь решительно. Какой смысл пытаться остановить бурю?

Звездный Всадник был стихией – исторической и общественной стихией. Следовало планировать свои действия наперед и делать все возможное, чтобы ее пережить. Если подготовиться, можно пережить ее в целости и сохранности, но вряд ли стоило искушать судьбу, пытаясь управлять стихией.

Старый Пройдоха не был божеством, но являлся самым близким его подобием, какое когда-либо знал Гарун. Богом его детства был бог бурь.

Гарун всегда чувствовал себя неуютно в окружении стольких людей в столь тесном пространстве. Особую робость ему внушали дети, напоминавшие о временах, о которых он предпочел бы забыть.

Больше всего его беспокоило безумие, творившееся в Аль-Ремише. Разгневанный народ крушил все вокруг, давая выход накопившемуся за многие годы разочарованию. Высокопоставленные персоны попрятались, прикусив языки. Белул забаррикадировался в своей хижине, как только Лалла ликвидировала все следы пребывания там героя былых времен. Он предпочел переждать бурю, а потом жить дальше с тем, что возникнет под радугой.

От Гаруна не ускользнули параллели между поведением Белула и его собственным.

Не было ни часа, когда Мгла, лорд Сыма, лорд Го или лорд Юань не участвовали бы в продвижении той или иной части восточного плана. Тяжелее всего трудился лорд Юань. Их план был намного сложнее, чем план Вартлоккура, который рисковал самое большее собой и своей семьей – немало с его точки зрения, но ничтожно при здравом сравнении.

Прибыл еще один портал, снова с помощью Нерожденного. Как объявил лорд Юань, портал соединялся с телепорт-потоком, но никакую его часть пока не осквернили проходом через непостижимую сущность.

Скрежеща зубами от едва скрываемой паники, Мгла велела лорду Юаню настроить этот портал на жизненные гармоники лорда Го и Старца, чтобы те могли сбежать, но никакое зло не последовало бы за ними.

Появился третий портал. Мгла настроила его на Непанту и Этриана. Этриан и Старец были самыми ценными ее активами. Скальца и Екатерина были не менее ценны, но не обладали могуществом, способным спасти империю. Их матери приходилось думать о бесчисленных миллионах жизней.

Но это вовсе не означало, что она полностью подавила в себе материнские чувства. Когда Радеахар доставил следующий портал, она настроила его на детей. Престарелый тервола угрюмо исполнял распоряжения, давая понять, что с его точки зрения личные соображения затмили для нее здравый смысл.

Она снабдила порталы дополнительными ключами, позволявшими еще нескольким избранным воспользоваться ими, если это не удастся тем, кто пойдет первым. Те, кого назначили во вторую очередь, не особо на что-то надеялись, если Старый Пройдоха в самом деле внезапно обрушит на них гром и молнии.