Гнев Тиамат

— Я пыталась держать его подальше его от тебя, — продолжала Элви. — Но Кортасар очень влиятелен. Без него... выздоровление твоего отца пойдёт куда тяжелее. Всё пойдёт тяжелее.

— Мы должны рассказать Трехо, — сказала Тереза.

— Он знает, — голос Элви стал мрачным. — Я ему говорила. Мы делаем всё, что можем. Но тебе следует знать. Ты должна защитить себя.

— Как?

Элви начала что-то говорить, остановилась и начала снова. На глазах у нее выступили слёзы, но голос остался твёрдым.

— Я не знаю. У меня это просто в голове не укладывается.

— Да, — сказала Тереза. — У меня тоже.

Глава тридцать седьмая

Алекс

— Тебе следует отдохнуть, — предложил Каспар. — Сколько сдвоенных вахт ты уже выдержал?

— Не знаю, — ответил Алекс, прислонившись спиной к переборке столовой. — Но не думаю, что еще одна меня убьет.

— Не убьет до тех пор, пока не убьет. Но дело не только в этом. Ты так много работаешь, что начнешь делать ошибки.

Алекс усмехнулся. Он знал, Каспар не хотел его обидеть. Зная это, он не злился. По крайней мере, не показывал этого.

— Когда застигнешь меня в момент совершения ошибки, тогда я и перестану нести сдвоенные вахты, а до той поры...

Каспар, сдаваясь, поднял руки вверх, и Алекс продолжил есть. Текстурированная дрожжевая лапша и груша с водой. Если он во второй смене — это обед, если в третьей — то завтрак. Так что в какой-то мере это одно и то же.

«Шторм» разогнался, удирая от сил Лаконии, но никто их не преследовал. Никто не осмелился. Судя по новостным каналам, большинство людей не понимали, как именно они уничтожили «Бурю», и боялись, что это может повториться. Это оказалось очень кстати ещё и потому, что чем сильнее разгонялся «Шторм», тем становилось понятнее, какой ущерб нанесла ему победа.

Каждую смену на корабле обнаруживалась новая, неожиданная неисправность. Вакуумные каналы не передавали энергию, регенерирующее покрытие прекратило регенерацию, атмосфера утекала так незаметно, что они не могли определить место утечки, только наблюдали медленную и постоянную потерю давления. Алекс не был инженером, но жил на «Шторме» уже давно, как и все остальные, а в космосе провел столько времени, сколько иные даже не прожили. Когда он не спал, то чинил корабль и останавливался, только когда усталость обещала быстрый, глубокий сон без сновидений.

Он не впервые сдерживал эмоции, заглушая их работой. Временами в его жизни случались ситуации, подобные этой, когда глубина переживаемых чувств была непереносимой. Кто-то напивается или лезет в драку, или тренируется в спортзале до упаду. Он все это пробовал, но сейчас «Шторм» так поврежден, а значительная часть экипажа еще больна, поэтому ничего не поделаешь. Это не дает ему отвлечься и сохраняет корабль в рабочем состоянии.

Но даже так это не идеально. Он знал, что не исцелился, и подозревал, что даже не начал исцеляться. Боль впивалась неожиданно. Когда он только проснулся или готовился лечь, и его мысли блуждали. В этот момент наверняка. Но бывало, и когда он пробирался по техническим тоннелям, выискивая перебитый трубопровод, или в медотсеке, когда получал ежедневную дозу лекарств, чтобы снова не облезла слизистая. Боль прокрадывалась внутрь, и на несколько секунд Алекс погружался в свои мысли и океан скорби.

Всё, конечно, из-за Бобби, но иногда скорбь захлестывала. В самые тяжелые моменты он вдруг осознавал, что думает о грядущей свадьбе Кита. О Холдене и ужасных событиях на Медине, когда его схватили. О Талиссе, первой жене, и Гизеле — второй. Об Амосе — самой тяжкой утрате, поскольку тот просто пропал в тылу врага. Алекс может так никогда и не узнает, что с ним случилось. Обо всех своих семьях и о том, как он их потерял. Всё это было невыносимо, но он как-то справлялся. А через несколько минут худшее схлынет, и он сможет вернуться к работе.

Переход через врата в систему Фригольда прошел именно так, как они и рассчитывали. Алекс поручил пилотирование Каспару — скоро это станет его работой, так что пусть тренируется. Они неслись как сумасшедшие, сильно изогнув траекторию к вратам Фригольда, а затем выпали в обычный космос. Теоретически, возможно попасть во врата из реального пространства под идеальным углом и проделать путь через кольцо врат по прямой. В реальности обычно требовалась корректировка.

Каспар хорошо справился. Не хуже Алекса. Они выпустили торпеду в единственную штуковину, которая походила на сенсоры Лаконии, разнеся ее в клочья еще до того, как скорректировали курс. Анонимность не худшая, чем при игре в наперстки.

Фригольд — достаточно простая и небольшая система. Единственная обитаемая планета — чуть меньше Марса. Затем еще одна, чуть больше, дальше от солнца и с непригодной для жизни атмосферой, и серия из трех газовых гигантов, защищающих внутреннюю систему. Здесь и была база «Шторма», в тени гиганта, который называли Большой брат, если вежливо, и Здоровенный гад — если нет. Размерами он был чуть больше Юпитера, с зелено-голубой изменчивой атмосферой и непрерывными электрическими бурями, создающими дуги разрядов длиннее диаметра Земли.