Год, какого еще не бывало

        — Глаза оставь напоследок, — повторил Волдеморт, растягивая слова — от удовольствия, не иначе. — Но до тех пор постарайся быть поизобретательнее. Заставь этого наглого щенка молить о пощаде.

        «Я не прошу о том, чего не могу получить, — отчетливо подумал Гарри. Волдеморт опешил, поймав эту мысль, что одновременно и обрадовало Гарри, и встревожило. Он тут же постарался укрепить свою защитную стену. — Не прошу. И не стану. Я не могу...»

        — И заставь его кричать, — добавил Волдеморт, откидываясь на спинку кресла и кладя руки на колени.

        Как ни хотелось Гарри лишить своих мучителей этого удовольствия, сил у него не достало. Нет, вначале он терпел; шесть раз проклятые иглы безжалостно вонзались в лицо, шесть раз он задерживал дыхание, сжимая зубы и дожидаясь, пока пройдет боль. Но его стойкость привела лишь к тому, что Люциус сотворил иглы еще больше — точно ножи — и принялся втыкать их так, чтобы они доставали до кости.

        Вот тогда Гарри закричал. Завопил, окончательно срывая голос, забился, пытаясь вырваться из хватки Снейпа, и до самого окончания пытки брыкался, лягался, полностью утратив контроль над собой, но Снейп все равно сумел удержать его и удерживал все время, не давая уклониться ни от чего. А потом с Гарри сорвали остатки одежды и швырнули навзничь — прямо в грязь. Все тело было покрыто колотыми ранами и утыкано торчащими во все стороны иглами; некоторые вошли до самого ушка и при каждом вдохе впивались в спину и ноги — зачарованные так, чтобы оставаться горячими, чтобы жечь до тех пор, пока Волдеморту не надоест любоваться его страданиями.

        А потом, когда отголоски его воплей достигли гор, видневшихся в отдалении, и стихли, началось самое страшное.

        Люциус уселся ему на грудь, и кто-то еще удерживал его ноги, но именно Снейп обхватил ладонями его лицо. Снейп, чьи пальцы придерживали сейчас его веки, не давая закрыть глаза, оставляя их беззащитными перед Люциусом, в точности исполнившим приказ Темного Лорда «оставить глаза напоследок».

        Хоть Гарри про себя и молился о смерти, сдаваться без боя он не собирался. И когда пальцы Малфоя оказались достаточно близко, он, зарычав по-собачьи, впился зубами в руку ублюдка, отхватив изрядный кусок, и тотчас выплюнул, точно кусок падали.

        Реакция Люциуса была быстрой и безжалостной, хотя прежде всего он оглянулся на Волдеморта. Дождавшись от своего хозяина одобрительного кивка, он сжал в кулак другую руку и изо всех сил ударил Гарри в лицо.

        Звезды посреди пламени... звезды, и искры, и танцующие языки огня — пламя-пламя-пламя...

        Гарри почудилось, что он сейчас потеряет сознание. Он счел бы обморок милостью, но сильные ладони Снейпа послужили якорем, удержавшим от беспамятства, стержнем, который помог все выдержать. Перед глазами снова появилась игла, качнулась чуть, словно змея перед нападением. Он попытался зажмуриться, но пальцы, грубо впившиеся в лицо, не позволили сомкнуть веки.

        Кровь застыла в жилах, когда игла подобралась еще ближе и медленно воткнулась прямо в зрачок.

        И не раз, не два, но снова и снова повторила это движение, словно в некоей безобразной пляске страха и боли. По его лицу текли слезы — горячие, густые, едкие — затекая прямо в рот. У них был очень странный привкус — маслянистый, медный, привкус сытости, — и Гарри неожиданно понял, что это вовсе не слезы, но кровь, струящаяся из ран. Кровь заливала кожу, и пока она текла, руки, сжимавшие его лицо, ослабили хватку. На их месте тотчас появились другие — холоднее — и снова прижались, удерживая веко, чтобы второй глаз Гарри постигла та же судьба. Но эти руки уже не были якорем.

        И потерявший связь с реальностью Гарри позволил себе погрузиться в пучину целого океана огня, огня, который остужал раны, и врачевал их, и шептал, что он все сделал верно.

        Потому что пощады он так и не попросил. И не дал трусливому уроду возможности торжествовать.

Глава 26. Костер

        Предупреждение переводчиков: в этой главе содержится описание пыток.

* * *

        Гарри очнулся от пронзающей все тело боли — и только через пару мгновений понял, что иглы исчезли. И что он почему-то стоит. Странно — ведь когда человек без сознания, стоять он не может, верно ведь? Впрочем... если воспользоваться магией... да, конечно. Его магия удерживает — это же чувствуется. Сам бы он не устоял — мышцы напоминали измочаленные тряпки. Да и мозг тоже: измученный, выжатый... почти пустой.

        Гарри резко встряхнул головой — странно, волосы будто прилипли к черепу... ах да, они просто настолько пропитались потом, что... и зажмурился, пытаясь хоть как-то прийти в себя. И ничего — только нестерпимая боль там, где совсем недавно были глаза. Мир вокруг так и остался непроглядно-черным. Да, конечно, иного и быть не могло, но... поверить, осознать это было слишком сложно. Он все еще надеялся, что перед глазами мелькнет хоть что-то... хоть лучик света... что достаточно прищуриться, и...

        Вот только надеяться было не на что. Его замутило. А вдобавок жгучая боль перекинулась на затылок, сползла вниз, вгрызаясь в позвоночник... да так, что он снова чуть не потерял сознание.