《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

- До крови вас стегать всех надобно, али речи человеческой не внемлите?! Афоня, старый пёс! Не видал Федьку? – спросил Алексей, завидев, как к пристани выходит Вяземский.

Опричники крепко обнялись, да Афанасий замотал головою.

- Неужто дрыхнет? – подивился Вяземский.

- Да знать бы, где дрыхнет! – всплеснул руками Басман-отец, оглядываясь по сторонам.

- Да знать бы ещё с кем. – молвил Афанасий, кашлянув в руку.

Алексей свёл брови, да отмахнулся.

- Да як есть разница, всё одно – на службу он явиться должен! – огрызнулся Басман, сплюнув наземь.

Вяземский усмехнулся, хлопнув Алексея по плечу.

- Стало быть, всё же ты заместо Федьки поплывёшь? – молвил Афанасий.

Басман закатил глаза, глубоко вздохнув.

- Стало быть. – развёл он руками.

В отдалении стоял и Димитрий Пальский. Виду он стал более здорового, да всяко не скрыть было всех губительских следов по телу князя, а ежели послушать даже не голос, но лишь лихорадочное дыхание, то и впрямь становилось не по себе. Двое рынд были приставлены к князю. Одет Пальский был не как пленник – то много бы внимания привлекло бы, но всяко руки были крепко перевязаны.

Димитрий хмуро свёл брови, да глядел в землю пред собою. Наловчился князь так унимать дрожь свою да тревоги. Рассудок его нынче был чист, и боле того – спокойствие и сила духа его нарастали, по мере того, как ясное солнце поднималось на небосвод.

Меж тем Басманов уж лишался терпения, и всё больше срывался на очередного батрака али холопа, хоть малость сплоховавшего при погрузке многих и многих тюков.

Наконец, где-то вдалеке послышался топот копыт, и Басман-отец тотчас же обратил свой взор к дороге, что вела к мелколесью, а оттуда к просёлочной дороге, что вела к Слободе. Издалека можно было уж видеть трёх всадников.

Алексей громко свистнул, да замахал руками. Опричник щурил острый взор свой, чая приметь средь далёких фигур своего сына. Надежды его оправдались, и с уст мужчины сорвался вздох облегчения.

Басманов провёл рукою по лицу, усмехнувшись в свою густую бороду. Пара прядей её уж были схвачены серебряной сединой.

Всадники меж тем настигли пристань. Первым спешился Фёдор Басманов, не изменяя своей привычке. Он соскочил, едва славная Данка его принялась сбавлять ход.

Остальные же всадники оставались в седле – то были царь да отец Филипп. Фёдор подошёл к отцу. Наряд его премного пестрил роскошью тканей. Ярко-красные сапоги, длинная рубаха из алого шёлка до колен, края которой были расшиты золотом. Поверх неё ниспадал распахнутый чёрный кафтан. В ушах висели серебряные серьги, на которых изогнулись диковинные птицы. Кончики их перьев отливали холодным блеском изумрудов. Белые руки юноши были унизаны перстнями да самоцветами.

Алексей распахнул широкие объятия и крепко обнял сына.

- Гляди же мне! – прошептал Алексей.

Фёдор усмехнулся, обнимая своего старика. Наконец, они отстранились друг от друга, и Фёдор обратился взором на Вяземского.

- Много радости, Фёдор Алексеич, что вы всё ж явились. – молвил Афанасий с коротким поклоном.

Фёдор обратился взором к государю.

- Занят был он, Афоня, не серчай. – молвил царь.

Князь Вяземский развёл руками.

- Грех мне серчать. – смиренно произнёс Афанасий.

Юный Басманов улыбнулся князю, да с такою любезностью, что ежели кто не знал Фединой манеры, и впрямь то принял за добрый знак. Афанасий же, наученный нраву Басманова, лишь отвёл взгляд, да повёл Пальского под руку к деревянному трапу.

Фёдор поглядел на отца, затем на государя. Сейчас Иоанн хранил на своём лице величественное спокойствие, за которым уж наверняка горело много страстных терзаний. Фёдор отдал низкий поклон, да поспешил взойти на корабль.

Филипп осенил судно крестным знаменем.

Фёдор, уж взойдя на корабль, опёрся локтями на борт, да глядел на берег.

- Ты дорогу-то водой сносно перенесёшь? – спросил Афанасий, подходя сзади к юноше.

- М? – Фёдор обернулся, и точно слова князя выбили его из собственных грёз. – Да почём мне речка-та эта? – с усмешкою молвил Басманов.

Афанасий развёл руками, да принялся наводить порядок средь людей, что вели корабль. Фёдор же остался подле борта до тех самых пор, как фигуры отца его, царя да Филиппа не сделалась столь малы, что уж не были различимы. Даже опосля того, юноша ещё глядел куда-то вдаль, а его сердце трепетно и пылко билось в предвкушении Великого Новгорода.

Примечание к части Подайте на хлеб, люди добрые: https://www.donationalerts.com/r/jack_gelb

Земной поклон!

Примечание к части К счастью или сожалению, глава вышла в 4 раза больше предыдущих (47 страниц), так что если сейчас уже поздний вечер, а вам завтра рано вставать - хех, мы оба знаем, чем это закончится, но я вас предупредил)))

Подайте на хлеб, люди добрые: https://www.donationalerts.com/r/jack_gelb

Земной поклон!

Глава 3.14

Везёт, как утопленнику

(с) Русская народная поговорка

Погода стояла воистину прекрасная. Солнце ещё не свирепствовало, к тому же судно было охвачено приятной прохладой реки. Редкие облака плыли по небу, потворствуя нежным молодым ветрам. Паруса слабо трепыхались от редких порывов.