《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

Фёдор всё глядел перед собой, точно сквозь сон. Мысли юноши путались, всё мешалось в полной неразберихе. Больше всего нынче юношу тревожили те слова, что он молвил своему отцу – то было сон или явь?

Тем паче, что юный Басманов сам не мог точно уж вразуметь, насколько верна его догадка о схроне товару Луговского, и вся голова была лишь тем и занята.

Подле Фёдора хлопотали сидели две крепостные, обтирая его лоб и тело настойкой на спирту – жар ослабел, но не сошёл полностью.

Вдруг по спине прошёлся не то, чтобы холод, но тот порыв заставил юношу обернуться.

Лёгкий вздох сорвался с его губ, когда Фёдор увидел на пороге своей опочивальни высокую мрачную тень. Басманов улыбнулся, сколь бы ни было это нынче сделать больно.

Царь медленно переступил порог, и девицы тотчас же испугано принялись раскланиваться.

- Подите, погуляйте. – тихо молвил Фёдор, тяжело вздохнув, садясь в кровати.

Крепостные тут же повиновались, оставив государя наедине с опричником. Какое-то время Иоанн оставался недвижим, глядя на юношу. Едва владыка находил в себе силы взглянуть на Фёдора.

Царь плавно опустился на кровать близ Фёдора. Взяв юношу за руку, Иоанн не мог скрыть всех мрачных чувств, что поднимались в его душе, покуда он глядел на следы пыток.

Иоанн стиснул руку юноши и поднёс её к своим губам. Мертвенная холодность отступила, но синяки да кровавые потёки сделались хуже. Царь закрыл глаза, едва сведя брови. Страшные образы удушьем подступали к горлу.

- Я не предал твоей веры, твоей любви. – прошептал Фёдор.

Было слышно, с каким трудом нынче Басманову даётся каждое слово. Иоанн пресёк стенания, которым он был готов разразиться при одном только виде измученного тела Фёдора. Заместо того владыка коротко кивнул.

- Я знаю, Федь. – тихо ответил Иоанн.

Его голос точно был сорван.

- Я никогда не предам. – молвил Фёдор.

Руки Иоанна дрогнули. Владыка вновь припал устами к рукам Басманова, осыпая их поцелуями, прикрыв глаза. Стоило царю едва отверзть свои очи, он замер, собираясь с духом. Наконец, владыка медленно поднял запястья юноши к себе. Следы верёвки, что впилась в кожу, розовела тёмным шрамом, окаймлённая множеством синяков вокруг.

Иоанн сглотнул, не в силах молвить ни слова. Царь прикрыл лицо рукой и отвёл взгляд, чувствуя, как силы подводят его.

- Он пожалеет об этом. – прошептал Иоанн, и слышно было, как он задыхается в отчаянной ярости.

- Ещё боле он пожалеет об том, что не убил меня наверняка. – как бы не был нынче слаб и измучен всякого рода болью Фёдор, присущая ему одному лукавая усмешка вернулась на его уста, коие уж наполнялись румяной.

Иоанн же поглядел на Басманова, и настрой их явно разнился. Царь пребывал в смятении, в то время как Фёдор заверял владыку своего улыбкою, что нет нынче повода для тревог.

- Ждите на заре. – молвил Фёдор, взяв руку Иоанна, переплетая пальцы. – Мой батюшка доложит вам добрую весть.

…

Светало.

Верно, впервой при дневном свете разрывалась могила отца Тихона. Мужики втроём-вчетвером брались за огромные камни, коими накануне замуровали проход.

Отворив, невольников вывели к холму. На старых воротах уже свисала петля да покачивалась на раннем прохладном ветру.

У самих ворот стоял прекрасны вороной конь Гром, на котором восседал сам владыка. Царь взирал на встревоженные лица, взирал, как искажаются они при виде петли, точно воочию узрев конечность их жизней.

Подле государя на лошадях восседали опричники его из ближней братии. Алексей прильнул спиною к воротам да скрестил руки на груди, всё выжидая, как царь молвит свою волю.

- Бог послал мне великую милость. – молвил царь, положив руку на сердце. – И дал я слово милость проявлять к рабам своим. Ваша измена прощена. Нынче готов я внимать вам – уши и очи мои открыты. Ежели нет у вас никаких слов ко мне – так воротят же слуги мои вас в Новгород Великий.

Люди Луговского тупили взоры в пол, точно повинно свесили головы. Руки их уж были связаны за спиною. Басман всё стоял, почёсывая бороду, да ожидая исхода царского суда.

- Молвите же мне о тяжкой службе своей. – продолжил Иоанн. – Неча утаивать тягот своих – всяко нынче прибавятся, коли не образумитесь.

- Молю о милости, государь! – сорвался один из мужиков, вскинув лик свой, преисполненный ужасом. – Не ведали мы, государь, не могли ведать, что слугу своего послали! Думали, кто из новгородский кровь пьёт!

Иоанн стиснул поводья в кулаке, но взгляд оставался недвижным.

- Кто был с тобою? – спросил владыка, и его взгляд пронзил всю череду изменников пред ним.

Ещё двое было вздрогнули, когда прозвучала отчаянная мольба. Иоанну уж не нужен был ответ.

- Этих троих – в Кремль. Прочих – в Новогород. – повелел Иоанн, разворачивая своего коня.

…

Фёдор сидел за столом по правую руку от государя. Преображение юноши сразу же бросалось в глаза – его плечи боле не были безвольно опущены, лицо постепенно утрачивала следы болезни. На подбородке да щеках уж проступила неровная щетина – всё уж было не до бритья.