《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

Иоанн улыбнулся, откидываясь назад на троне. Он наклонил голову на бок, поглядывая на казнь.

- А ты мне и скажи, - произнёс Иоанн, - от узнал ты, и что? Легче стало что ли?

Алексей до скрипу в зубах стиснул зубы, глухо усмехнулся, и, отдав поклон, воротился за трон, ибо и отсюда казнь было видно.

…

Князь Иван Андреич Бельский стоял на крыльце, опершись на перила. Последние вести, что донеслись до него, тревожны были и неясны. Сделанного было не воротить, и князь даже предвкушал уже царских опричников, что примчатся по его душу.

Второй день ожидания измотали Бельского. Он отослал семью прочь, но ратных людей оставил у себя, да велел быть начеку.

Наконец, заслышался топот копыт.

Бельский поднял взгляд, и жданные гости и впрямь прибыли. Во главе отряда опричника ехал Фёдор Басманов, что ничуть не удивило князя.

Опричникам отворили ворота. Всадники скоро окружили двор. И факела, и сабли были наготове, да только погрома не начиналось.

Фёдор спешился, пока Данка ещё ступала резвой рысью. Чёрная накидка взмылась вверх вороньим крылом. Басманов направился ко крыльцу, мимолётно поглядывая на тех людей, которых Бельский пытался выдать за холопов да простых крестьян.

Фёдор ступил на крыльцо, отдавая низкий поклон. Золотые серьги качнулись в ушах, явя огненный блеск свой из-под чёрных прядей.

- Доброго здравия, княже, - молвил Басманов.

Бельский улыбнулся, ответил на поклон и жестом пригласил Фёдора войти внутрь дома.

- Думалось мне, - молвил Иван Андреевич, - что вам, опричникам, клятва противит знаться с земскими.

- Всё верно, всё верно, - кивнул юноша, проходя в терем.

Бельский удивлённо повёл бровью, покуда они ступали в княжеском доме. Они пришли к светлицу. В углу стоял большой стол. Он был застлан белою скатертью с вышитыми цветами по краям.

- Даже разговаривать с земскими грешно нам, преступно, - продолжил Басманов, оборачиваясь к князю. – Я много рискую, Иван Андреич, и по сему призываю к твоей чести, дорогой хозяин. У меня премного вопросов.

- Как и у меня, Фёдор Алексеич, - молвил Иван, указывая на место напротив себя.

Опричник сел за стол, сильно откинувшись назад.

- Валяй, - юноша пожал плечами.

- Уж явно не улики искать примчалися из самой столицы, - произнёс Иван, - Вам, опричникам, царе на слово верует.

Фёдор самодовольно улыбнулся да кивнул, да притом с видною отрадой.

- Стало быть, - продолжил князь, - с чем же прибыл?

- С надеждою, - молвил Басманов, и всё боле занималась лукавая улыбка, - что кто-нибудь тебя да надоумил подкупом задобрить меня.

Бельский развёл руками, но взгляд отворотил.

- Это ж чем же тебя, Фёдор Алексеич, и подкупить-то? – вздохнул Иван, поглядывая на серьги да на кольца Басманские.

Тот перелив самоцветов много разнился со строгим чёрным плащом на плечах.

- От и чем же соблазнить-то тебя? – вопрошал Бельский, - Говорят, будто бы вхож ты в царские сокровищницы.

Фёдор внимал князю, покручивая перстень с крупным рубином на указательном пальце. Басманов кивнул, точно соглашаясь с молвою.

- Как и в царскую опочивальню, - тихо, но безо всякого стеснения молвил Бельский.

Фёдор отвлёкся от своих украшений и поднял лукавый взор на князя. Юноша убрал прядь за ухо, да прищурился, точно припоминал что-то.

- Помнится, с тобою явился князёк… От ни имени ни роду припомнить не могу. – произнёс Басманов, щёлкнув пару раз, - Как-то он ещё пошутил прескверно… Как же звали-то его? Скотское что-то, Боровицкий, что ли? Курякин?

- Овчин, - твёрдо присёк Иван.

Фёдор усмехнулся, да закивал.

- Точно-точно, - согласился Басманов, да осенил себя крестным знамением, - Царствие ему Небесное. Добрый наш царь прирезал его у всех на глазах – и хоть бы кто вступился за Овчину!

Князь сдержал всякий гнев, что поднимался в нём.

- И право, - молвил Бельский, и голос его оставался твёрд, - нету иной гнусной мерзости, нету греха более гадкого, от которого бы царь открещивался так рьяно.

Фёдор всплеснул руками, сохраняя улыбку на своём лице.

- А на кой чёрт ты вообще вздумал гневать государя нашего? – вопрошал Басманов.

- Не гневать, но вразумить, - ответил Иван.

- Ну, что-то не задалось. И ты лишаешься всех земель, - объявил младой опричник.

Бельский оставался невозмутим.

- Скоро тебя сошлют во служение Костромскому князю, - продолжил Басманов, - Уверен, вы славно поладите! А отчего ж я не застал ни жены, ни детей твоих?

Фёдор оглянулся по сторонам, да вскоре отмахнулся.

- Впрочем, Бог с ними, - молвил Фёдор, - Наш владыка добр и милосерден, и по сему твои домашние не будут глядеть, как их великий славный отец в грязи и лохмотьях прислуживает опричнику. Жена и дети будут разосланы по монастырям. Я всё силюсь припомнить, куда именно сошлют их, да я о таких глухих местах отроду не слыхивал. Пусть не горюют родные твои в разлуке – даю своё слово, мы с братией славно позаботимся о них. Сколько твоей меньшой?

- И на кой же чёрт ты явился? – вопрошал Бельский.

Фёдор всплеснул руками, да подался вперёд, и будто бы в большом оживлении намеревался поведать князю страшную тайну.

- Жест доброй воли, Иван Андреич, - молвил Басманов.