《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

И впрямь – все тотчас же обратили взор свой на побитое крыльцо, на мужика. Тот и впрямь поднялся с места своего и, стоя в мерзких лохмотьях своих, будто бы готовился принимать гостей.

Иных пробила холодная дрожь от одного вида этого оборванца. Когда опричники окружили его кольцом, мужик принялся громко читать считалочку.

- И мчатся копыта,

Бьют землю черну,

Туманом сокрыто,

Не узреть никому

Как в топи болот,

Во мраке, во тьме,

Хочешь-не хочешь,

Выпадает….

Мужик резко присел на самые корточки и будто бы завёлся волчком. От смятения ли, али по иной причине, Вяземский взялся за хлыст и со всей силою ударил мужика по спине, да тот и не пошатнулся.

Примеру тому последовали и иные из братии – втроём принялись стегать его, но проку с того никакого и не вышло. Колдун резко распрямился, да пальцем указал куда-то не глядя, ибо очи свои сам прикрыл рукою.

- … тебе! – едва ли не торжественно объявил чудак, справляясь с отдышкой.

Его дрожащий палец указывал чётко на Фёдора Басманова. Штаден невольно обернулся на юношу, как и иные из братии.

- Гойда! Словом и делом! – меж тем скомандовал Вяземский. – Не внимайте речам супостата!

Мужик боле ничего не говорил, лишь залился смехом, покуда его вязали, да перекидывали через лошадь. Лицо колдуна сокрыли холщовым мешком, и тотчас же вороньё точно предалось своему естеству, да разлетелось по чёрному небу.

…

В покои Алексея Басманова послышался стук. Воевода протёр глаза и сел в кровати.

- …кто? – буркнул он, ища вслепую кувшин али чашу с питиём.

- Сын твой. – произнёс Фёдор, отворяя дверь.

Басман-отец лежал на кровати. Уж по голосу юноша быстро понял, что батюшка его буквально мгновение назад отошёл ото сна. Юный Басманов дал жест крестьянке в простеньком платьице и в белом платке, дабы она занесла поднос с питьём и едою для барина. Девушка всё исполнила и удалилась с кротким поклоном.

Меж тем Басман-отец был в постели не один. Фёдор заметил то, да оглядел Глашу с мягкою улыбкой, цокнул пару раз себе под нос, да помотал головой, усаживаясь в кресло подле кровати.

Закинув ногу на ногу, юноша с улыбкою глядел, как Басман-отец, сам толком-то и не пробудившись, толкнул локтем крестьянку. Она же, не продирая глаз, прикрылась одеялом, да принялась второю рукой рыскать по полу в поисках своего сарафана.

Наконец, она ухватила подол, подтянула к себе, выскользнула из кровати, протирая свои глаза, наспех оделась, отдала поклон и спешно выбежала, как была – босая да простоволосая.

Фёдор хотел было что сказать, да отец опередил его, лишь заметив лукавую улыбку.

- Полно тебе. – хмуро бросил Алексей. – Уж-то новость!

- Так и молчу ж я. – с усмешкой, Фёдор взял чашу с подноса, наполнил её холодным кислым квасом и подал отцу.

Басман принял её и осушил одним залпом, после чего с резким вздохом вытер усы, да провёл рукою по лицу, протирая сонные глаза.

- И вообще! – вздохнул Алексей, отставляя чашу в сторону. – А ты себе за полгода-то какого чёрта не приглядел никого? В твоём положении тебе разве что на царицу заглядываться нельзя.

Фёдор усмехнулся, переводя взгляд на свои перстни. Перелив камней манил, завораживал, точно рябь на воде.

В памяти юноши всплыли не столько слова, столько та неясная мягкость и бархатистость голоса государя. В миг дарения, манера царя смягчалась, и точно грозный нрав его обращался шутливым и лёгким, будто в нём дышала непринуждённая мирная радость.

Вспоминал и Фёдор и ту искру, которая вспыхивала во мрачном удручённом взгляде, когда юноша надевал к застольям драгоценные дары своего владыки.

Об том Басманов не мог обмолвиться ни с отцом, ни с другом своим чужеземным, да оттого лишь вздохнул, вновь переводя взгляд на отца.

- Да, пожалуй, и впрямь вы правы, батюшка. – произнёс Фёдор.

- Небось, и присмотрел кого? – спросил Алексей, выщипывая руками мясцо меж рыбьих рёбер.

Фёдор кивнул, отгоняя последнюю тень прежних мыслей своих, да поднял ясные глаза свои к потолку.

- Да уж, приглядел. – с улыбкой ответил он. – Дуняшу видел? Славная девка.

Алексей свёл брови, да почесал висок.

- Так она ж это… - Басман сглотнул, не окончив мысли.

- Да видишь, что, - ответил юноша, наперёд зная, что собеседник его молвить хотел, - уж нынче не люба она государю нашему светлому.

Алексей удивлённо вскинул брови да усмехнулся.

- Ох ты как… Ну, ты, сынок, даёшь призадуматься старику своему… - протянул Басман, продолжая разделывать рыбу вручную.

- И сам диву дался. – просто ответил Фёдор.

- Вот бы поглядеть, кого ж наш государь заместо Дуняшечки-то приглядел! – бормотал Алексей, видимо, боле сам с собою, нежели с сыном. – Как же не помнить Дунечку? Эх, бела, точна лебедь, да ладная девица… Ох и право же, и ведь она и сыграть всякий раз могла! Ох уж, право, любопытно же, кого ж заместо Дуняшечки-то приглядел царь!

Фёдор усмехнулся, опустив свой взгляд на руки, сложенные замком на коленях.

- Верно, - произнёс юноша после некоторого молчания, - то ещё всех подивит.

…