Голубая роза

– Собственно конференция – около двух недель, чуть меньше; а мне предлагают контракт на полгода.

– И вы сразу согласились? Ни с кем не посоветовавшись? – Кемаль боялся, что его вопросы выдают его с головой, но все равно задавал их. – Разве это не нарушает ваших планов?

– А какие у меня планы? Университет меня отпускает в командировку, даже сохраняет мою зарплату: для них это очень престижно. Из школы я уволюсь, как раз скоро учебный год заканчивается.

– Я думал, вы собираетесь замуж… – полувопросительно произнес Кемаль.

– Все так думают! – почему-то сердито ответила Айше. – Как будто если он богат, умен и красив, то и думать больше не о чем! Я не собираюсь замуж за господина Октая, понятно вам?!

Ей казалось, что сейчас она сказала это всем: и Сибел, желающей устроить судьбу подруги; и брату, явно намеренному вести какие-то дела с Октаем и нуждающемуся в нем; и старушке Мерием, любящей совать нос не в свои дела и заботящейся о нравственности соседки; и этому полицейскому, с которым ей почему-то легче разговаривать, чем с Октаем, хотя он и не волнует ее как мужчина; и самому самоуверенному претенденту на ее руку, сердце и жизнь, который все никак не может поверить в серьезность ее отказов; и главное – себе.

Да, правильно, хватит.

Я была в него влюблена, но тогда он не делал мне предложения. Я думала, что он не хочет жениться на разведенной, но была и так согласна на все. Я уже большая девочка и могу себе кое-что позволить, правильно? И я была счастлива, но замуж за него я не хочу. Я не смогу с ним жить постоянно. Он не будет меня слушать и говорить со мной как с равной. Он не порадовался бы за меня, а стал бы думать, как это я одна уеду на полгода за границу…

– Я не собираюсь замуж, – решительно повторила она. – И не хочу это обсуждать. Давайте ужинать и говорить о другом. Об убийстве, например. Вы же, как я понимаю, на работе?

– Почти. Я работаю со свидетелями и потенциальными свидетелями, поэтому могу не отчитываться перед начальством за все свои передвижения по городу. После ужина я отвезу вас домой и похожу еще по квартирам с фотографией, вечером больше шансов застать тех, кто работает.

– А с кем вы еще не разговаривали?

– С девушкой с третьего этажа, кажется, ее зовут Дениз. С мужем женщины с первого этажа…

– Софии, – уточнила Айше.

– Да. И с вашей Сибел. Теперь же она свидетель вместо вас, если я правильно понял?

Они пили прозрачное розовое вино, и ели хорошо пожаренную рыбу, и болтали обо всем на свете, как будто были старыми друзьями, и обсуждали убийство, как будто оба были заинтересованы в его раскрытии как коллеги, и понимали друг друга с полуслова, и Кемаль не заметил, как рассказал ей все, что он узнал об этом деле, утаив только одну деталь, и Айше не заметила, как сообщила ему о странном поведении старой соседки, и о какой-то девушке, которую ждала София, и даже о том, что Октай ни словом не обмолвился ни об убийстве, ни о девушке, ни о визите полицейского, что ведь совершенно неестественно, да? Ни слова за весь вечер и всю ночь, утром, правда, он ушел, когда я еще спала… Этого лучше было бы не говорить, но откуда такое чувство легкости, как будто я разговариваю с братом? Хотя брату, пожалуй, такое заявление бы не очень понравилось…

И Кемалю не понравилось, но ему нравилась ее откровенность: словно с лучшей подружкой.

– Я видел сегодня вашего брата, – сказал он, – и она не удивилась неожиданному повороту его мысли: сама-то о ком только что подумала?

– Я тоже у него сегодня была. Он сказал, что к нему придут из полиции, и был весьма этим недоволен. И мной тоже: это же я вам сообщила, что он был в той квартире. Только это не означает, что он убил эту девушку!

– Разумеется. Никто его и не подозревает. Я, конечно, показал ему фото, но больше для порядка. Он говорит, что никогда ее не видел.

– Вот насчет этого у меня большие сомнения! – тут же откликнулась Айше. – При этом он наверняка не лжет. Просто надо знать моего брата: для него все девушки на одно лицо. Один раз он не узнал мою соседку, которая неделю проработала у него секретаршей, представляете?

– Честно говоря, с трудом. Он такой образцовый семьянин или…? – Кемаль осекся, сообразив, что собирался сказануть нечто явно не предназначенное для женских ушей.

– Да нет, не «или», – засмеялась его собеседница, – с сексуальной ориентацией у него все в норме. Вы, наверно, удивлены, что меня это не шокирует? Но знаете, когда много занимаешься мировой литературой, то узнаешь о самых разных сторонах жизни.

– Говорят, вы и студентам рассказываете всякие кошмары. Об Оскаре Уайльде, например. И о Байроне. Он действительно был в связи с собственной сестрой?

– Да вы просто Шерлок Холмс! Когда это вы успели выяснить такие подробности? И почему вы собираете сведения обо мне? Вы что, меня подозреваете? – откровенно веселилась Айше.

– Ну, сведения-то я получил о Байроне и об Оскаре Уайльде! Вряд ли они мне помогут. Но я, кажется, понимаю, почему вашим докладом заинтересовались. Вы очень… нестандартны, госпожа Айше. А правда, что Байрон бывал в нашем Измире?