Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

— появился лишь во втором варианте[128] горьковского очерка «В. И. Ленин», вышедшем в Москве отдельной книгой в 1931 г., когда Вашей статьей о Ленине мы очень дорожим. Но мы просим Вас ее пересмотреть и проредактировать, учтя наши замечания. Вы знаете, как осторож-сам Троцкий уже был изгнан из СССР, а Сталин делал последние шаги к вершине советского абсолютизма. Другими словами — это был «подарок» Сталину, знак признания со стороны Горького его особы в качестве второго после Ленина и единственного Вождя мирового пролетариата. Приводимое Горьким высказывание Ленина о Троцком, ставшее в советское время «штампом», звучит, если вдуматься, достаточно одиозно. В кругах социалистов личность, давным-давно почившего в Бозе Лассаля, была окружена ореолом почитания, как одного из организаторов немецкого рабочего движения и основателя социал-де-мократической партии Германии. Кроме того, было известно, что он оказывал финансовую помощь вечно нуждавшемуся в деньгах Карлу Марксу. После трагической смерти Лассаля от ранения, полученного им на дуэли, Маркс, высказавшись резко критически о его неуместном бретерстве [ВоМиЭ. С. 297], тем не менее, заявил:

Он был одним из тех людей, которых я очень ценил [МАРКС и ЭНГЕЛЬС. С. 555][129]

.

Поэтому, несмотря на недостаточный радикализм этого немецкого социалиста, его имя для Ленина отнюдь не являлось бранным. Более того, оно было внесено в список подлежащих увековечению имен выдающихся борцов за права трудового народа, утвержденный им лично (sic!), и выбито на памятном постаменте у стен Московского Кремля, в Александровском саду в 1918 г.[130]

Сопоставление радикального большевика Троцкого с социалистом-соглашателем Лассалем — как политического деятелей, в устах Ленина, несомненно, могло иметь только положительное но мы относимся к каждому слову о Ленине, и Вы не осудите нас за то, что мы вынуждены обратиться к Вам с этой настоятельной просьбой.

Горький откликнулся на эту просьбу и приступил к работе над второй редакцией очерка, в которой учел как замечания критиков, так и пожелания «сверху». В новой редакции очерк под названием «В. И. Ленин» был опубликован в московском Государственном издательстве художественной литературы (ГИХЛ).

звучание. В случае, когда подразумевался некий определенный тип личности — тоже. Лассаль был фигурой яркой, разносторонней, амбициозной и кроме того одним из самых блестящих ораторов XIX в. [КЛАССЕН]. Эти черты, очень сближают его с Троцким, однако никак не в негативной коннотации.

Таким образом, атрибут «нехорошее» семантически явно выпадает из контекста ленинского высказывания! Скорее всего, это была редакторская вставка, с которой Горький согласился, понимая, что только в таком виде фраза встретит одобрение у Генерального цензора — тов. Сталина.

Первый вариант очерка Горького «Владимир Ленин»[131]

, в котором Троцкий характеризовался Ильичем только положительно, увидел свет сразу же после кончины Ленина. Реакция на него со стороны партийных вождей была неоднозначной, а со стороны в Троцкого — главного на тот момент претендента на роль руководителя партии и страны, а также ведущего теоретика марксизма — резко критической. В своей статье «Верное и фальшивое о Ленине: Мысли по поводу Горьковской характеристик» он жестко, с грубым сарказмом выступает против стремления писателя превратить, как ему представлялось, живой образ великого революционера в безжизненно-символический лик. Троцкий без обиняков утверждает, что горьковский «В. И. Ленин» — это портрет, написанный «сомнительным марксистом» с привлечением «не революционного, а обывательски-морализующего подхода» к воссозданию ленинского облика. Поэтому все:

То, что написано Горьким о Ленине, очень слабо. Ткань характеристики как бы составлена из самых разнообразных нитей. Нет-нет, да и мелькнет ниточка художественного проникновения. Но несравненно больше нити банального психологизма и весьма-таки мещанского мора-лизирования. В общем, ткань неприглядная. <…>

В результате не революционного, а обывательски-морализующего подхода ленинский образ, столь исключительно цельный, оказывается у Горького расколотым [ТРОЦКИЙ (VI)].

Активно подчеркивая факт своего личного многолетнего общения с покойным Вождем и определив «правильное» видение его гениальной личности в исторической ретроспективе, Троцкий одновременно болезненно задевает самого Горького, характеризуя его по существу как типичного мелкобуржуазного интеллигента: