Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

М. Горький — К. П. Пятницкому около 20 мая (2 июня) 1908 г., Капри.

Дорогой друг —

я очень рад, что Ш.-Аш переходит к нам. На мой взгляд, это самый даровитый из современных писателей-евреев, которые, как это видно, уже надоели русскому читателю своим непрерывным плачем на реках вавилонских. Аш изображает евреев как людей, они у него сами дерутся, и — очень недурно. В нем есть тяготение к общечеловеческому… [ГОРЬКИЙ (II).Т. 6. С.246–247].

М. Горький — А. В. Луначарскому после 27 декабря 1907 года (9 января 1908 года), Капри

..сегодня был у меня Шолом Аш, — или это человек, способный писать очень крупные вещи, или я совершенно ничего не понимаю. Это — древний еврей — настоящий древний еврей по настроению. И — это парень который говорит удивительные вещи о Христе, любят его, утверждает, что современная еврейская молодежь по чувству суть христианская[147]. Хочет писать трилогию Давид, Христос, Савва-Цеви[148]

. Прескверно говорит по-русски и превосходно доказывает необходимость для искусства приобщиться примитивов Библии, Магабхароты[149] — прозе и стихам предрекает углубление в романтизм, театру — мелодраму!!! (600) Каково? По сим причинам — зову его жить на Капри[150] [АГ (II). С.34].

На протяжении всех последующих лет, когда Аш, покинув Россию, жил на Западе, Горький неизменно выказывал свою симпатию по отношению к этому прозаику и драматургу, который был исключительно глубоко привязан к еврейскому наследию. Что же касается эксцессов недовольства или раздражения, связанных с личностью этого еврейского писателя, то, как отмечалось выше, они не выходили за рамки интимной переписки с друзьями. Начав свою писательскую деятельность как реалист-бытовик, певец еврейского местечка, Аш затем связал мир литературы на идиш с главными течениями европейской и американской культуры. Наряду с Шолом-Алейхемом он стал одним из первых представителей этой литературы, не только завоевавшим всемирное признание, но и пользовавшимся широкой популярностью у нееврейского читателя [ЭЕЭ, article/10363]. Напомним здесь также про интервью, которое Горький дал Шолому Ашу в Берлине в 1921 году и которое тот в переводе на идиш опубликовал в американской еврейской газете «Форверст». Тогда оно стало литературной «бомбой» и послужило поводом для обвинений в адрес Горького. С советской стороны было гневно заявлено, что «от дерзаний буревестника» писатель скатился «к болоту обывателя», см. в [АГУРСКИЙ-ШКЛОВСКАЯ.