Грани пустоты

Как закономерный итог – он проснулся слишком рано, разбитым и без сил. Долго валялся в кровати, с трудом возвращая проклятую память на положенное ей место. Когда битва с разумом окончилась победой, в дверь постучалась Сьюзан.

Вид ее был не менее потрепанный, под глазами залегли тени. Но голос был бодрый – она тоже плохо спит, но, видимо, почти привыкла к такому распорядку.

Детектив позволил себя одеть без лишних сопротивлений. Когда пришел черед рубашки, горничная смутилась, яркий румянец окрасил щеки – молодые мужчины были не частыми гостями в особняке Рондов.

Сьюзан замерла на несколько секунд, слишком пристально вглядываясь в тонкий шрам, пересекавший торс детектива. Ворсану показалось, что она хотела провести рукой по плоскому животу и слегка выделявшимся кубикам. И он не смог удержать короткого вздоха.

Крошка, в других обстоятельствах… Эх.

– Отец наказывал меня в детстве ремнем, – зачем-то пробормотал он. – И один раз забыл снять пряжку.

– Простите, сэр.

– Ничего страшного. – Ворсан улыбнулся, сам застегнул рубашку и уселся на кровать. Горничная так и застыла, растерянно хлопая глазами. Огромными пронзительно-голубыми глазами – только сейчас детектив смог их разглядеть. – Присядь, пожалуйста.

Она покорно опустилась рядом. В воздух взметнулось еще одно облачко пыли – да откуда же ее столько?!

– Расскажи, как тебе здесь? Какие Ронды хозяева?

– Как все, сэр…

– Но ты же здесь с детства, откуда тебе знать, как у остальных? – мягко усмехнулся Ворсан. Переложил свою руку по покрывалу чуть ближе к ней, но Сьюзан будто не заметила этого.

– Я общаюсь с прислугой из других мест, сэр. – Она тоже улыбнулась. Пока робко, но тени под глазами стали меньше.

– А где твои родители, Сьюзан? Тоже работают здесь?

– Отца я не знаю, а мать умерла восемь лет назад. – Улыбка быстро скрылась.

– Мне жаль.

– Лорд Грегори и леди Агата были очень добры ко мне. Когда мать умерла, они взяли меня на ее место, дали крышу над головой и работу. Я очень им благодарна!

– Сколько лет тебе было?

– Одиннадцать, сэр.

Ворсан собирался спросить про убийство, но, глядя в эти печальные глазки, не хотелось пугать ее еще сильнее. Джон уже спрашивал.

Лэйк действовал строго по инструкции, опросил каждого взрослого человека в доме. Получил пачку невнятных ответов, которые, конечно, записал. Убийц не видели, врагов не нажили. А потом начинался, как писал Джон, «неправдоподобный мистический лепет про родовое проклятье». В первые дни он его даже не слушал.

Блэку Ворсану ничего подобного уже не заявляли. Но появлению Каи удивляться не стоило.

– Сю-юзи-и-и-и! – раздался с улицы звонкий детский голос. – Выходи-и-и-и!!

– Тили-тесто, выходи играть в невесту! – вторил ему второй радостный голос.

Детективу показалось, что горничная побледнела. Он подошел к окну, за ним стояли русоволосые двойняшки и настойчиво звали горничную.

– Простите, сэр, – вновь залепетала она.

– Иди, конечно. – Ворсан кивнул. – Скажи только, давно у вас ведьмачка живет?

Сьюзан будто током дернуло, на глаза навернулись слезы – ей явно досталось за тот раз, когда она не успела вовремя «спрятать» любопытного детектива.

– Не переживай, я никому не скажу, что знаю, кто Кая такая.

– Со смерти вашего коллеги, – шепотом выдохнула она.

– Он не умер… – Но горничная уже скрылась за дверью.

Не умер, пока нет трупа и доказательств.

Ворсан встряхнул головой, провел рукой по волосам – новая стрижка была слишком короткой, – быстро накинул сюртук и шагнул в коридор.

Холодная логика, рациональность, причинно-следственные связи в каждой мелочи – все это отец вбил в него с детства. С самых первых воспоминаний его мир был только таким.

Ворсан был очень послушным. Сначала он еще пытался идти против воли родителя, но после гибели матери что-то надорвалось внутри. Он сдался, перестал верить в чудеса, сказки, волшебников с подарками. В десять отец взял его на первый труп. И с тех пор Блэк Ворсан подчинялся. С тех пор он забыл, что был другим когда-то.

Глаза быстро привыкли к мраку и тусклому отблеску свечей от мрачных родовых портретов. И в этот же момент раздался пронзительный звон. Завтрак.

В столовой его ждали только лорд Грегори с супругой. Они вновь были предельно вежливы, давили почти искренние улыбки, вели почти осмысленные разговоры.

Ни слова про «тварь», о которой говорила Кая. Ни слова и про саму ведьмачку.

Была методика, по которой должен работать каждый следователь, прибывший в подобную семью. Поговорить с главой семьи, потом с его супругой, потом с обоими (чтобы удостовериться в показаниях). Потом опрашивать остальных домочадцев, прислугу. Сидеть тише воды ниже травы и выжидать, когда убийца вскроет себя. Или получить неопровержимые доказательства еще во время бесед.

Вот только Джон уже следовал этому списку.

Поэтому он начнет с прислуги.