Гражданин Галактики (Сборник - журнальные иллюстрации)

— Когда они похитили мистера Бонфорта, паспорт был у него. Мы не отважились заявить о пропаже — во всяком случае, пока.

Я вдруг почувствовал огромную усталость.

Поскольку новых инструкций от Дака и Роджа не поступало, пришлось оставаться в образе в течение всего полета и даже после стыковки с «Томом Пейном». Это было не трудно. Я просто забрался прямо в каюту Бонфорта и провел там длинные ужасные часы невесомости, грызя ногти и ломая голову над тем, что происходит сейчас на Марсе. С помощью противоречивых пилюль мне в конце концов удалось заснуть. Это было ошибкой, так как сразу же начался кошмар, такой явственный, что от него чуть не останавливалось сердце. Репортеры показывали на меня пальцами, копы клали мне руки на плечи, марсиане целились в меня из своих жезлов. Все они знали, что я обманщик, и просто спорили между собой, кто именно должен посадить меня за решетку.

Я был разбужен предстартовым сигналом.

— Первое и самое последнее предупреждение, — ревел громкоговоритель вибрирующим баритоном Бродбента. — Одна треть «g»! Одна минута!

Я быстро улегся поверх противоперегрузочной ванны и пристегнулся. Когда включились двигатели, мне стало гораздо лучше. Одна треть земной силы тяжести — это немного — думаю, примерно столько же, сколько и на поверхности Марса, — но вполне достаточно, чтобы успокоить желудок и почувствовать под собой пол, настоящий пол.

Примерно через пять минут ко мне постучали, и, прежде чем я успел дойти до двери, на пороге появился Дак.

— Здравствуйте, шеф.

— Привет, Дак! Как я рад снова тебя видеть.

— А уж как я рад вериться… — сказал он устало и добавил, увидев мою койку:

— Можно я прилягу?

— Располагайся.

Он лег и сказал, вздохнув:

— Черт, я буду отсыпаться неделю… наверное.

— Я тоже. Уж… вы доставили его на борт?

— Да. Ну, было дело!

— Надо думать. Хотя, должно быть, в таком маленьком порту, где не особенно озабочены соблюдением всяких формальностей, сделать это гораздо легче, чем в космопорту Джефферсона.

— Нет, здесь все гораздо труднее.

— Разве?

— Конечно. Здесь каждый знает каждого — а люди могут проболтаться. — Дак криво улыбнулся — Мы доставили его на борт в ящике из-под замороженной марсианской креветки. И уплатив соответствующую пошлину, разумеется.

— Как он, Дак?

— Ну… — Бродбент нахмурился, — доктор Калек говорит, что полное восстановление возможно — это всего лишь вопрос времени. Если бы я только мог добраться до этих крыс! — вдруг взорвался он. — Ты бы, наверное, не першее, если бы увидел, что они с ним сделали. И тем не менее, мы должны оставить их безнаказанными — ради него же!

Последнюю фразу Дак чуть ли не выкрикнул. Я мягко сказал:

— По словам Пенни, они довольно сильно его избили. Это действительно так?

— Что? Нет, ты, должно быть, неправильно ее понял. Если не считать того, что он очень грязен и небрит, никаких физических повреждений нет вообще.

Наверное, в этот момент я выглядел по-дурацки:

— А я думал, они его били. Чем-нибудь вроде бейсбольных бит.

— О, если бы так! Что такое пара сломанных ребер? Нет, они повредили его разум.

— О… — я, кажется, начал догадываться, — промывание мозгов?

— И да, и нет. Им не было нужды заставлять его говорить, потому что у нас нет никаких секретов, которые имели бы хоть какое-то политическое значение. Мистер Бонфорт всегда действовал в открытую, и все это знают. Мерзавцы, должно быть, использовали наркотик просто для того, чтобы держать его под контролем и лишить способности бежать. По мнению доктора, они ежедневно давали шефу минимальную дозу, достаточную для того, чтобы он оставался послушным. Это продолжалось до тех пор, пока похитители не решили его отпустить. Тогда они вкатили ему дозу, способную превратить в бормочущего идиота даже слона. Его лобные доли, должно быть, пропитаны наркотиком, как губка водой.

Я почувствовал тошноту и порадовался, что ничего с утра не ел. Мне приходилось читать кое-что о промывании мозгов, и я ненавидел это грязное дело всеми силами души.

По-моему, в насильственном изменении человеческой личности есть что-то аморальное в абсолютно космическом смысле. По сравнению с ним убийство — благородное преступление, почти мелкий грешок. «Промывание мозгов» — термин, пришедший из практики коммунистического движения поздних Темных Веков. Вначале его применяли для обозначения ломки человеческой воли и подавления индивидуальности при помощи физических унижений и слабых, но длительных пыток. Однако на это могли уйти месяцы. Позднее был найден «лучший» метод, при помощи которого человека превращали в бормочущего раба за секунды — просто впрыснув ему в лобные доли мозга одну из производных кокаина.