Грядущая буря

Поцеловав кольцо Эгвейн, восседающие вернулись на свои места. Оставались еще кое-какие мелочи, но самая главная часть церемонии завершилась. Эгвейн стала Амерлин, на самом деле и по-настоящему – наконец-то. Сколько же она ждала этого момента.

А сейчас настало время сюрпризов.

– Освободите узницу от цепей, – приказала Эгвейн.

Стражники в коридоре не сразу, но подчинились – послышался звон и лязг металла. Восседающие, в явном замешательстве, обернулись к дверям.

– Сильвиана Брегон! – воззвала Эгвейн, поднимаясь. – Можешь приблизиться к Престолу Амерлин.

Солдаты расступились и позволили Сильвиане войти в зал Совета. В заключении у Элайды с ней обращались не лучшим образом, и ее красное, некогда превосходное платье сейчас было измятым, подол испачкан грязью. Черные волосы, которые Красная сестра обычно собирала на затылке в узел, сейчас были кое-как заплетены в косы. Однако на ее широком лице сохранялось невозмутимое выражение.

Пройдя через весь зал, Сильвиана, к всеобщему удивлению, опустилась перед Эгвейн на колени. Эгвейн же опустила руку и позволила женщине поцеловать свое кольцо Великого Змея.

Восседающие молча смотрели, сбитые с толку и смущенные тем, что Эгвейн нарушила ход церемонии.

– Мать, – наконец промолвила Юкири, – разве сейчас подходящее время, чтобы вершить правосудие?

Эгвейн отвела руку от коленопреклоненной Сильвианы и посмотрела на Юкири в упор, после чего обвела взглядом всех остальных восседающих.

– На всех вас лежит пятно позора, – сказала она.

Хотя на бесстрастных лицах Айз Седай и сохранялось спокойствие, глаза у них чуть расширились, а брови приподнялись. Похоже, они разозлились. Только нет у них права сердиться! Их гнев – ничто по сравнению с тем, что чувствует она.

– За это, – Эгейн указала на брешь в стене, – вы должны ответить. – Затем девушка указала на Сильвиану, по-прежнему стоявшую на коленях. – Вы несете ответственность и за это. На вас лежит вина за то, как сестры смотрят друг на друга, встречаясь в коридорах, вина за то, что раскол в Башне продлился столько времени. А многие из вас виновны в том, что раскол вообще произошел! Стыд и позор вам! Белая Башня – гордость Света, опора истины и стабильности со времен Эпохи легенд – едва не пала разрушенной из-за вас.

Все вытаращили глаза, а несколько женщин задохнулись от потрясения.

– Элайда… – заговорила было одна из восседающих.

– Элайда была безумна, и вам всем это известно! – сурово пресекла возможные возражения Эгвейн. Она поднялась во весь рост и смотрела на них сверху вниз. – Вы знали об этом последние несколько месяцев, когда она бездумно прилагала все усилия, чтобы нас уничтожить. О Свет, да многие из вас, скорее всего, знали об этом еще тогда, когда возводили ее на престол! Бывало, на нем и раньше восседали глупые Амерлин, но ни одна из них и близко не подошла к тому, чтобы разрушить всю Башню! Вы ведь призваны сдерживать Амерлин. Вы обязаны удерживать ее от подобных шагов! А вы позволили ей распустить целую Айя? О чем вы только думали? Как допустили, чтобы в Башне все зашло так далеко? И это тогда, когда сам Дракон Возрожденный шествует по миру! Вы должны были сместить Элайду сразу же, как узнали о ее злополучной попытке захватить Ранда ал’Тора. Вы должны были сместить ее, когда увидели, что своей склочностью и мелочностью она восстанавливает одну Айя против другой. И уж точно вы должны были сместить ее, когда она отказалась делать то, что необходимо для воссоединения Башни! Ради того, чтобы Башня стала единым целым!

Эгвейн обвела восседающих взором, глядя в глаза каждой до тех пор, пока та не отводила взгляда. Ни у одной не нашлось смелости долго выдерживать взгляд Амерлин. Наконец-то она увидела, как сквозь маски невозмутимости на их лицах начал проступать стыд. Давно пора!

– Ни одна из вас не выступила против нее, – гневно отчитывала восседающих Эгвейн. – И вы смеете называть себя Советом Башни? Вы, кого запугали? Кто слишком боялся поступить так, как было необходимо? Кто слишком увлекся мелочными сварами и играми в политику и оказался неспособен понять, что необходимо?

Эгвейн перевела взгляд на Сильвиану:

– В этом зале только одна женщина не побоялась отстаивать то, что считала правильным. Только она одна осмелилась противостоять Элайде, и ей пришлось за это заплатить. И вы думаете, ее привели сюда по моему приказу для того, чтобы я утолила месть? Неужели вы настолько слепы и думаете, что я накажу единственного человека во всей Башне, который за последние несколько месяцев поступал так, как дóлжно?

Теперь все опустили головы, глядя себе под ноги. Даже Саэрин не поднимала на Эгвейн взора.

На Эгвейн смотрела Сильвиана.

– Ты исполняла свой долг, Сильвиана, – сказала Эгвейн. – И исполняла его хорошо. Встань.

Женщина поднялась. Она выглядела изможденной, глаза опухли от недосыпа, и Эгвейн подозревала, что и стоять Красной сестре трудно. Интересно, в хаосе последних дней хоть кто-нибудь догадался приносить ей воду и пищу?