Грядущая буря

– Сильвиана, – продолжала Эгвейн, – избрана новая Амерлин. И мне стыдно признать, но сделано это с теми же увертками, что и при возведении на престол Элайды. Из семи Айя представлены только пять. Я знаю, что Голубые, будь они здесь, меня бы поддержали. Но Красным сестрам даже не дали шанса заявить о своем несогласии или одобрении.

– На то были причины, мать, – заметила Сильвиана.

– Возможно, и так, – промолвила Эгвейн. – Но это означает, что мое правление будет сопряжено с напряженностью в отношениях между мной и Красными сестрами. Им будет мерещиться злой умысел там, где его на самом деле нет, а я лишусь силы и поддержки сотен женщин. Женщин, которые будут очень нужны.

– Я… не знаю, мать, как этого избежать, – искренне призналась Сильвиана.

– А я знаю, – заявила Эгвейн. – Сильвиана Брегон, я хочу, чтобы ты стала моей хранительницей летописей. Пусть не говорят, что я притесняю Красных.

Сильвиана изумленно заморгала. Послышались и удивленные вздохи восседающих, хотя Эгвейн и не обратила внимания, чьи именно.

Она пристально смотрела Сильвиане в глаза. Совсем недавно эта женщина порола ее на своем столе по приказу Элайды. А теперь Сильвиана опустилась перед ней на колени, причем поступила так без всякого принуждения. Она приняла решение Совета, которым Эгвейн возвели на Престол Амерлин. Но приняла ли она саму Эгвейн?

Если Сильвиана примет сделанное Эгвейн предложение, то идти ей придется по сложному и опасному пути. Красные могут посчитать такой ее шаг предательством. Каким же будет ответ Сильвианы? Мысленно Эгвейн возблагодарила прием, благодаря которому она не потела – девушка была уверена, что иначе по ее лицу пот уже стекал бы ручьями.

– Это честь для меня, мать, – произнесла Сильвиана, вновь преклоняя колени. – Поистине большая честь.

Эгвейн позволила себе перевести дыхание. Воссоединить расколотые Айя – задача и так достаточно сложная, а если Красные сестры сочтут ее врагом, то осуществить задуманное станет просто невозможно. Если Сильвиана окажется на стороне Эгвейн, то у нее будет посланница, которую Красные не отвергнут. Надеемся, что не отвергнут.

– Это будут трудные времена для Красной Айя, дочь моя, – сказала Эгвейн. – Ее призвание – искать и обезвреживать мужчин, способных направлять Силу, однако сообщения утверждают, что саидин очищена.

– Все равно среди них будут те, кто действует во зло, мать, – возразила Сильвиана. – И мужчинам доверять нельзя.

«Однажды нам понадобится отказаться от этого последнего мнения, – подумала Эгвейн. – Но пока оно достаточно верное, и будем его придерживаться».

– Я не сказала, что вам нечем будет заняться, однако цель ваша изменится. По-моему, перед Красной Айя открывается большое будущее – расширение видения, новые обязанности. Я рада, что ты будешь со мной и поможешь их направить.

Эгвейн посмотрела на восседающих, в ошеломленном молчании наблюдавших за происходящим.

– Я бы подвергла всех вас наказанию, – заявила она, – если бы не знала, что кое-кто из вас все же старался втайне остановить крушение Белой Башни. Сделали вы недостаточно, но делали хоть что-то. Кроме того, я считаю нелепостью наказания, которым мы нередко себя подвергаем. Что для Айз Седай физическая боль?

Эгвейн глубоко вздохнула и продолжила:

– Да и сама я не безвинна. На мне тоже лежит часть позора, поскольку все эти бедствия случились во время моего правления. Я приняла сторону восставших, позволила им избрать себя, ибо другого выбора не было. Потому вина лежит и на мне. Несите свой позор, восседающие, но несите его, не утрачивая решимости. Не дайте себе сломаться под его тяжестью. Время исцеления уже началось, и нет смысла указывать друг на друга пальцами. Вы потерпели неудачу. Но вы – это все, что у нас есть. Мы – это все, что есть у мира.

Женщины начали поднимать головы.

– Идемте, – сказала Эгвейн и направилась к дверям. Сильвиана двинулась за ней следом, приотстав на шаг. – Давайте поприветствуем мятежниц.

Они прошли по коридорам Башни, где все еще пахло дымом, а пол местами был усыпан битым камнем. Эгвейн старалась не смотреть на пятна крови. Восседающие следовали за ней, собравшись в группы соответственно своим Айя: выговор Эгвейн ничего не изменил. Да, предстоит еще много потрудиться, чтобы их исцелить.

– Мать, – тихо произнесла на ходу Сильвиана, – наверное, у тебя уже есть хранительница летописей из числа мятежниц. Ты намерена иметь двух хранительниц? – Ее напряженный голос ясно давал понять, каково ее отношение к столь нетрадиционному новшеству.

– Нет, – ответила ей Эгвейн. – Моя прежняя хранительница летописей была казнена, поскольку принадлежала к Черной Айя.

Сильвиана побледнела.

– Понятно.

– Не будем ходить вокруг да около, Сильвиана, – продолжила Эгвейн. – До того, как меня… вызволили, у меня побывала одна гостья, и ее посещение имело огромное значение. Она была из Черной Айя и выдала мне имена других Черных сестер. Подтверждение ее словам я получила, проверив при помощи Клятвенного жезла всех тех из названных ею, кто находился среди восставших Айз Седай.

– Клятвенного жезла? – воскликнула Сильвиана.