Грядущая буря

Угнетенным народ не выглядел. Незаметно было и скрытого недовольства. Шончан власть в Эбу Дар удерживали куда крепче, чем Ранд в Бандар Эбане, а правление их было лучше, и здешний люд был доволен – горожане, пожалуй, даже процветали! Конечно, сильным королевством Алтара никогда не была. От своих наставников Ранд знал, что далеко за городские пределы власть короны не распространялась. Вообще-то, подобное можно было сказать и в отношении прочих захваченных шончан земель. Тарабон, Амадиция, равнина Алмот. Где-то положение было более устойчивым, чем в Алтаре, где-то ситуация выглядела похуже, однако везде люди хотели жить спокойно и без страха, не опасаясь за завтрашний день.

Остановившись, Ранд прислонился к белой стене – на сей раз это оказалась мастерская ковочного кузнеца. Юноша приложил культю к голове, силясь разобраться со своими мыслями.

Он не хотел думать о том, что чуть было не натворил в Твердыне. Не хотел даже вспоминать, что наделал: как, сплетя потоки Воздуха, швырнул ими Тэма на пол, как угрожал ему, как кричал и неистовствовал.

Ранду нельзя сосредоточиваться на этом. В Эбу Дар он явился не за тем, чтобы пялиться вокруг, как какой-то деревенский мальчишка. Он явился сюда, дабы уничтожить своих врагов! Они бросили ему вызов; они должны быть уничтожены. Во имя блага всех народов.

Но если с помощью ключа доступа он зачерпнет такое количество Силы, то какие это вызовет разрушения? Сколько жизней он тем самым прервет? И не зажжет ли просто-напросто сигнальный огонь для Отрекшихся, как то случилось при очищении саидин?

«Пусть приходят». Ранд выпрямился. Ему по силам их уничтожить.

Пора начать атаку. Пора выжечь шончан с лица земли. Он отставил посох в сторону и вытащил отпирающий ключ из петли на поясе, однако не сумел заставить себя развернуть льняную тряпицу. Какое-то время Ранд смотрел на сверток у себя в руке, затем двинулся дальше, позабыв про посох. Ему было странно чувствовать себя чужестранцем в незнакомом городе. Мимо горожан шел Дракон Возрожденный, а они об этом и не ведали; никто не знал его. Для них Ранд ал’Тор был где-то далеко. И важна ли Последняя битва по сравнению с тем, довезут ли они своих кур до рынка, оправится ли сын от кашля, окажется ли по карману такая желанная обновка – яркий шелковый жилет.

О Ранде они узнают только тогда, когда он уничтожит их.

«Это будет милость, – прошептал Льюс Тэрин. – Смерть – всегда милость». Речи безумца были уже не такими сумасшедшими, какими казались раньше. В действительности голос его звучал теперь ужасно похоже на голос самого Ранда.

На середине очередного моста Ранд остановился, рассматривая громадину высокого, вознесшегося на четыре этажа белоснежного дворца. Основания всех четырех куполов опоясывали золотые кольца, еще больше золота сияло на кончиках многочисленных шпилей. В этом дворце разместились правители шончан. Там, вместе с шончанским двором, могла находиться и Дочь Девяти Лун. Этим стенам Ранд способен придать чистоту, какой они никогда не знали, чистоту совершенства. В каком-то отношении здание обретет завершенный вид – на миг перед тем, как исчезнуть в небытии.

Ранд развернул отпирающий ключ – просто еще один чужеземец, остановившийся на нечистом, в пятнах грязи, мосту. После уничтожения дворца действовать надо будет быстро. Несколькими зарядами погибельного огня нужно уничтожить корабли в гавани, затем следует применить нечто обыденное, чтобы обрушить огненный дождь на сам город, повергнув его в панический ужас. Воцарившийся хаос отсрочит ответ его врагов. После этого Ранд намеревался Переместиться к казармам возле городских ворот и уничтожить гарнизон. Он смутно припоминал, что в докладах разведчиков говорилось о лагерях, расположенных к северу от города. Туда свезены большие запасы снаряжения и продовольствия, и их охранял сильный воинский контингент. Затем Ранд уничтожит и эти склады.

После этого он отправится в Амадор, потом в Танчико и в другие места. Перемещаться необходимо быстро, нигде надолго не задерживаясь, чтобы его не настигли Отрекшиеся. Словно мерцающий огонек смерти, словно тлеющий уголек, то вспыхивающий, то гаснущий, он будет появляться то здесь, то там. Многим суждено погибнуть, но большинство из них будут шончанами. Захватчиками.

Ранд пристально смотрел на отпирающий ключ. Затем ухватился за саидин.

Дурнота накатила мощнее, чем когда-либо прежде, – на него словно бы по-настоящему обрушился реальный удар. В сильнейшем приступе тошноты он свалился наземь. Ранд закричал, даже не замечая, что при падении ударился о камни моста. Он застонал, крепко стискивая отпирающий ключ и прижимая его к себе. Казалось, внутренности жжет огнем. Ранд повернул голову, перекатился на бок, и его вырвало на мостовую.

Но саидин он не отпустил. Сила нужна ему. О, эта изобильная, прекрасная сила. Когда он преисполнен подобной силы, то даже вонь собственной рвоты казалась ему более реальной, более сладостной.

Ранд открыл глаза. Окружившие его прохожие смотрели с беспокойством и тревогой. Приближался шончанский патруль. Самое время. Пора. Нужно ударить.