Выпили по одной, по второй. Директор ворот рубахи на себе не рвал, но был откровенен, говорил, что завод в тяжелом положении, но отступать не собирается. После третьей всем стало хорошо и все понятно, что директор-то, оказывается, хороший человек и хватит, мужики, тянуть вола за хвост, Вы, Евгений Эдуардович не сомневайтесь, даем Вам наше уральское слово, что будем работать на совесть и не подведем!
К Евгению подошел Сенин и долго, путанно говорил о своей преданности делу и заводу, что Вы, Евгений Васильевич, можете на меня рассчитывать.
Водка кончалась, все выговорились, поругались и помирились.
– Всё, мужики, спасибо вам за откровенность, будем заканчивать. Работать – так работать, как здесь договорились. Кого не устраивает, скажите прямо. Задерживать не буду. И еще – песни на обратном пути не петь!
Утром Евгению показалось, что он пришел на другой завод, не тот, что был вчера. Это проявлялось в спокойной деловитости, в том, что смена начала работать точно во-время, и даже Ожегов во-время принес предъявки. Шила в мешке не утаишь, весь завод, конечно, знал о вчерашнем. Ай да директор! Ничего не боится! Но не нашлось ни одного, кто бы доложил наверх, написал анонимку, донос.
В директорский кабинет зашел партийный секретрь Баннов – малорослый, наскозь фальшивый человечишка. Евгений знал, что Баннов бегает за инструкциями к Турсину. Конечно, в этом нет ничего особенного, горком должен руководить партийными оганизациями.
– Вы меня извините, Евгений Васильевич, но слух идет по заводу…
– Что за слух, Иван Владимирович?
– Да будто Вы с начальниками цехов водку пьете.
– Да Вы что? – неподдельно удивился директор, – да если я буду с ними пить, я же спросить с них не смогу. Нет, что Вы. И кроме того, Вы же знаете, как я отношусь к постановлениям Партии. Нет, Иван Васильевич, гоните прочь Ваших информаторов, тех, кто распространяет слухи, гоните!
7
В квартире по улице Трубников поселилось удивительное существо – трехлетний Антоша. Дочь готовилась к выпускным экзаменам в консерватории, и Антошу на это время взяли к себе дедушка с бабушкой.
Мир Антоши устроен просто и ясно. В центре его находится сам Антоша, а не переферии – родители, дедушки, бабушки, многочисленные родственники, нужные для того, чтобы исполнять его желания.
Утро. Евгений торопится. Вот-вот придет машина, чтобы отвезти его на завод, а Антошу по дороге – детский сад. Антоше не хочется в детсад, он капризничает, не одевается. Бабушка Люся начинает нервничать, торопить его. Реакция Антона отработана и естественна: размахнуться и стукнуть куда попало, защищая свою индивидуальность. И тут происходит неожиданное: горячий шлепок дедушкиной руки по попе, и – нос внука упирается в стенку в темном углу. Что делать в этом случае, он знает: зареветь погромче, это всегда помогает. Антоша ревет минуту, другую, но ничего не происходит. Краем глаза он замечает, что кроме него в комнате никого нет! Реветь-то не для кого. На цыпочках Антоша подкрадывается к кухне, а там полное спокойствие, дедушка с бабушкой мирно беседуют:
– Ты знаешь, бабушка, у меня ушки так устроены, что не слышат, когда мальчики ревут. Не слышат и всё. А у тебя?
– У меня то же самое. Ой, смотри, Антоша пришел. Какой он у нас молодец! Собирайтесь поскорее, а то дедушка на завод опоздает.
В воскресенье идут гулять в город. Антоша, конечно, впереди. Он ведь определяет, куда идти!
– Антоша, поворачиваем направо.
Антон и ухом не ведет, он же знает, что нужно прямо! Вдруг его настораживает подозрительная тишина позади. Он оглядывается – никого нет! Антоша бегом возвращается назад, и что же – дедушка с бабушкой спокойно, не замечая его, идут по боковой улице!
Антоша любит коверкать слова. Он знает, что взрослых умиляют его
– Акить, акить!
– Бабушка, я ничего не понимаю, на каком это языке – акить.
И тут Антоша четко и ясно произносит:
– Открыть!
Дедушка Женя привез из Хабаровска ананасы и бананы, завезенные туда по какому-то капризу советского снабжения. Страшноватого вида шишку-ананас водрузили на стол
– Антоша, потерпи и посматривай. Как только бананчики пожелтеют, их можно будет кушать.
Антон терпел очень долго, минут пять.
– Дедушка, смотри, вон тот уже немножко желтенький.
Пришлось объяснять, что ждать нужно несколько дней.
– Вот ты три раза в садик сходишь, и они как раз пожелтеют.
Далекий, чудесный Хабаровск, откуда привозят необыкновенные плоды, стал для Антоши воплощением детской мечты о прекрасном. Наверняка в Хабаровске они растут прямо на улицах, и вообще это город чудес! Он вздыхал и тихонько говорил:
– Так в Хабаровск хочется!
Здесь оформились знаменитые Антошины афоризмы, которые отныне будут сопровождать дедушку с бабушкой всю оставшуюся жизнь:
– Бабушка, я т-а-а-к тебя люблю!
– Почему же, Антошенька?