How Asia Found Herself

К январю 1916 года распространение этих дебатов привело к тому, что триста мусульманских лидеров со всего северного Китая собрались в Пекине на конференцию (которая сама по себе была заимствованием миссионерских методов), чтобы принять решение о коллективном ответе. Два года спустя Сюй Юйи, китайский мусульманин из Хунани, напечатал памфлет, предназначенный для ответа миссионерам. Сочетая мусульманский катехизис с подробным ответом на христианскую критику, который завершался изложением коранической версии жизни Иисуса, памфлет напоминал ранние мусульманские оттиски из Калькутты. Полемика Сюй Юйи быстро прошла через три переиздания, только чтобы вызвать более широкий отклик со стороны более организованных христианских миссий.

Однако более серьезным ответом китайско-мусульманских лидеров на действия миссионеров стало расширение общественного доступа к Корану как альтернативе огромному количеству китайских и арабских Библий. Короткие рукописные китайские учебники по Корану существовали веками, но они охватывали лишь около 3 процентов его содержания. На фоне возросшей евангельской активности 1920-х годов и возросшего национального самосознания, последовавшего за антиимпериалистическим движением Четвертого мая 1919 года, быстро появилась конкурирующая последовательность Коранов на китайском языке.

Однако эти начинания в области межазиатского перевода Священного Писания вызвали новые разногласия. Первый полный китайский Коран, опубликованный в декабре 1927 года, был быстро отвергнут как вдвойне лишенный аутентичности. Его переводчик Ли Тиечжэн не только не был мусульманином, но и не умел читать по-арабски, что вынудило его полагаться на японский перевод Сакамото Кен-ити, основанный на викторианском английском переводе преподобного Джона Медоуза Родуэлла. Впервые опубликованный в 1861 году, перевод Родуэлла был призван помочь христианскому самопродвижению, хотя и путем улучшения понимания ислама: как он заявил в своем предисловии, "линия аргументации, которую должен принять христианский миссионер в общении с мухаммаданцем, должна заключаться не в нападении на ислам как на массу ошибок, а в том, чтобы показать, что он содержит фрагменты разрозненных истин - что он основан на христианстве и иудаизме, частично понятых. По иронии судьбы, первый полный перевод Корана на китайский язык стал косвенным следствием христианских кампаний, которые китайские мусульмане пытались обойти. Постепенным результатом для обеих сторон стало запутанное, но более глубокое понимание религии себя и другого.

Четыре года спустя появился следующий китайский Коран - шанхайское издание, спонсором которого, как мы видели в предыдущей главе, был иракский еврейский эмигрант из Бомбея Сайлас Аарон Хардун (и его китайская жена-буддистка). Хотя в команде переводчиков Хардуна был мусульманин, возглавлял ее буддист, а значит, и мусульмане Китая в целом относились к нему с настороженностью. Более того, как и его предшественник, он перевел Коран на архаичный литературный китайский язык, который был гораздо менее понятен массовому читателю, чем письменный просторечный китайский (или байхуа), продвигавшийся в модернизационном движении Четвертого мая. Решение заключалось в том, чтобы местные мусульманские ученые подготовили собственную версию непосредственно с арабского. И здесь решающую роль сыграли студенты, отправленные на Ближний Восток, поскольку встреча между Восточной и Западной Азией позволила китайским мусульманам пройти путь самопознания.

В 1932 году Ван Цзинчжай, имам, получивший образование в Каире, опубликовал первый полный перевод Корана с арабского оригинала. Ван был родом из портового города Тяньцзинь, который долгое время служил одним из ключевых форпостов христианских миссионеров. К сожалению, он тоже принял архаичный литературный китайский язык, который возвышал божественное послание Корана, но ограничивал его понимание публикой. Несмотря на влияние британских и американских миссионеров, китайцы еще не были "мусульманскими протестантами", которые были бы рады перевести священное писание на язык повседневной речи. Только в 1946 году появился первый частично вернакулярный китайский Коран, причем в Шанхае, где европейские издательские методы наиболее полно преобразовали классическую печатную культуру Китая.