How Asia Found Herself

В Индии новые концепции истории постепенно распространялись через миссионерские школы, которые распространялись из Калькутты в XIX веке, начиная с изданий истории Индии на индийском языке Джона Кларка Маршмана, чей отец-миссионер положил начало изучению Китая в Калькутте. С развитием колониальных высших учебных заведений, в частности Мухаммаданского англо-ориентального колледжа, основанного в Алигархе в 1875 году, индийские мусульманские интеллектуалы адаптировали данные, нарративы и методы исследования, взятые из европейских образцов. Самым влиятельным из новых историков был Шибли Нумани, протеже Томаса Арнольда, чьи биографии средневековых мусульманских светил на урду использовали источники и критические методы востоковедов, чтобы оживить изучение собственной традиции. Нумани также приобрел влияние благодаря шестнадцати годам преподавания в Алигархе, а в 1905 году был назначен директором недавно основанной семинарии Надват аль-'Улама, где Хай учился два десятилетия спустя. Побывав на Ближнем Востоке вместе с Арнольдом, Нумани не только впитал идеи автора "Проповеди ислама" (цитата на первой странице книги Хая), но и подчеркнул важность возобновления интеллектуальных связей Индии с Ближним Востоком, особенно путем овладения современным и классическим арабским языком160.

Непосредственно главный ученик Нумани, Сулайман Надви, передал эти разработки Хаю, который в свою очередь был его наставником в Лакхнау. К тому времени, когда Хай пришел к написанию своей книги, Надви писал параллельное исследование под названием "Arabon ki Jahazrani (The Arab Navigations)", основанное на лекциях, которые он читал в Бомбее. Но если книга Хая связывала Южную и Восточную Азию, то исследование брата и сестры Надви соединяло Южную и Западную Азию. Для этого они оба обратились к ранним арабским посредникам, чьи морские навигации соединили дальние стороны континента посредством ислама. Для Надви, оглядывающегося со своей лекционной трибуны в Бомбее на эпоху до того, как европейские империи установили контроль над океанами, моря, простирающиеся от Ближнего Востока до Китая, изначально были пространством мусульманской истории. Подобно бенгальским ученым в Калькутте, заново открывающим древние буддийские связи с Китаем, Надви пытался восстановить самоисторию межазиатских взаимоотношений, существовавших задолго до прихода европейцев. Но, как и Багчи и Наг в Париже, чтобы восстановить это прошлое, Надви часто приходилось обращаться к ориенталистским печатным изданиям старых арабских географических трудов и путеводителей. Тем не менее, представление Надви о соединяющем океане, к которому приплыли благочестивые арабские мореплаватели, оказалось центральным в изображении китайского прошлого его протеже Хая.

Подобные преобразования в написании истории уже происходили в самом Китае, где постепенный эффект миссионерских школ в XIX веке, республиканская революция 1911 года и движение Четвертого мая в 1920-х годах привели к радикальным изменениям в понимании истории, причем не только мусульманами. Такие европейцы, как Йохан Гуннар Андерссон (1874-1960) , помогли местным ученым, таким как Ли Чи (1896-1979), развить националистическую археологию самопознания, обнаружив в 1921 году раннюю китайскую цивилизацию в Яншао и свидетельства ранних династий, например, гробницу генерала Хуо Кубина эпохи Хань. (За сорок лет до этого американец Эдвард Морс случайно открыл японскую националистическую археологию, обнаружив при строительстве железной дороги Йокогама-Токио древние сосуды Джомон - самую раннюю в мире керамику.) Отражая развитие событий в других регионах Азии, были основаны новые образовательные и исследовательские учреждения. В 1928 году в республиканской столице Нанкине была открыта Академия Синика, целью которой было восстановление древнего китайского прошлого в недавно открытом местечке Аньян, где, как надеялись ученые, раскопки докажут существование тех первых династий, которые европейские ученые отвергали как "мифологические", описанные в классических китайских историях. По мере того как внедрение книгопечатания способствовало расширению общественной сферы, как в Индии, история сыграла важную роль в формировании "нового общественного мнения" (xin yulunjie) посредством выпуска десятков журналов. Мусульмане были активными участниками этих событий, будь то через Нормальную школу Чэнда или через двадцать или около того журналов, в которых они обсуждали новые идеи, пришедшие к ним с Ближнего Востока, из Индии, Японии и Европы.