Для историков балета окажется неожиданностью имя исполнительницы главной роли — Круазет — в соотнесении с датой рисунка. Дело в том, что вот уже два месяца, как продолжаются петербургские гастроли Марии Тальони. «Европейская слава, которая предупредила у нас приезд Тальони, рассказывала нам чудеса про эту неподражаемую танцовщицу... Французы и англичане истощали лексикон похвал... Теперь дошла очередь и до нас,— пишет «Северная пчела».— В «Баядерке» она показывает земную женщину в возможной прелести. Глядя на нее, легко понять, почему бог Брама выбрал именно эту баядерку, а не другую. Где найдется ей соперница?.. Огромная зала Большого театра, полная сверху донизу, беспрестанно наполнялась оглушающим гулом. В этом гуле едва можно отличить неясную смесь «браво» с именем Тальони. Рукоплесканий не слышно, они так часты, что сливаются вместе и становятся похожими на дикий шум водопада или глухой стук конницы, идущей по деревянному мосту»[188]
.Уместно пояснить, что петербургская постановка была, как тогда выражались, «сколком с парижской сцены». В Париже премьера состоялась в 1830 году. Тальони была первой исполнительницей роли Золое. Приехав в Россию, она танцевала в «Баядерке» 15 и 17 сентября, 8 и 19 октября 1837 года. Поливанов не был равнодушен к искусству великой гастролерши: в его альбоме наклеена репродукция известной картины Г. Леполя «Мария Тальони и ее брат Поль в балете «Сильфида»[189]
. И тем не менее улан-художник 29 октября на своей акварели изобразил не ее, а прима-балерину петербургской труппы Луизу Круазет, которая четыре месяца не выходила на подмостки в этой роли. Случай поистине парадоксальный. Во всяком случае для нас это лишнее подтверждение ретроспективности рисунка.«Загремела увертюра; всё было полно...»
Имена зрителей, названные художником, не раз заставляли нас вспоминать о связях их с биографией Лермонтова. А что ж сам поэт? Бывал ли он на этом спектакле?
Вряд ли надо напоминать здесь о врожденной музыкальности его, о пристрастии к театру — все это общеизвестно. Однако сведения о посещении Лермонтовым конкретных постановок крайне скудны. С уверенностью можно назвать, например, «Фенеллу» Обера (он играл на фортепиано увертюру оперы, описал ее представление в «Княгине Лиговской»), «Семирамиду» Россини (дуэт из оперы он «пел во все горло до потери дыхания»)[190]
.«Влюбленная баядерка» не упоминается в переписке и сочинениях Лермонтова, но мог ли он не побывать на этом спектакле?.. «Любимые публикою оперы «Фенелла»... «Баядерка»... сменяли друг друга и привлекали жадных наших меломанов под своды прекрасного светлого Большого театра»,— читаем в газетной заметке[191]
. Однокашник Лермонтова и Поливанова по Школе юнкеров Д. Г. Колокольцев вспоминал: «В те времена молодежь гвардейского корпуса казалась какой-то увлекающейся, ибо офицеры переполняли театры своими ежедневными посещениями... Я не исключаю, впрочем, даже и старших, и самый тогдашний генералитет: ибо наши полководцы и дивизионеры не пропускали ни одного балетного спектакля... Тогда поставлялись на сцены театра одна за другой такие балетные пьесы, которые положительно производили фурор всеобщий... «Влюбленная баядерка» и другие производили всеобщее очарование»[192]. В ту же пору Гоголь замечал: «Балет и опера завладели совершенно нашей сценой. Публика слушает только оперы, смотрит только балеты. Говорят только об опере и балете. Билеты чрезвычайно трудно достать на оперу и балет»[193].Итак, опера-балет «Влюбленная баядерка» на сцене Большого театра Петербурга. Вспомним шуточные строки Лермонтова:
Героиня поэмы «Монго», вчерашняя выпускница театрального училища Екатерина Пименова, как явствует из афиш, была в числе «танцующих баядерок». Еще одна знакомая поэта — балерина Варвара Волкова, у которой он бывал в гостях,— пользовалась большим успехом у публики в сольной партии баядерки Фатьмы.