Я не скажу тебе о сыне

А Энрика, между тем, подала знак лакею, стоявшему в нескольких шагах от нас с двумя наполненными бокалами на подносе.

— Вы же не откажетесь, ваша светлость?

Прежняя Сандра не заподозрила бы в этом ничего дурного. Обычный жест вежливости со стороны хозяйки, которая хоть и не имеет оснований любить кого-то из гостей, пытается относиться ко всем с одинаковым радушием.

Но нынешняя я насторожилась. Правда, Энрика не потянулась за бокалом первой, не оставляя мне выбора. Нет, она дождалась, пока я сама дотронулась до одного из бокалов, а потом взялась за второй. И безмятежно улыбнувшись, сделала глоток:

— Этот напиток к нам привозят с самого юга Линарии. У него восхитительный вкус. Прошу вас, попробуйте!

В ее взгляде была некая тревога, что еще больше взволновало меня. Но на нас смотрели все присутствующие, и отказаться от предложения хозяйки у всех на глазах было бы вопиюще невежливым. И я решила, что только коснусь бокала губами. Сделаю вид, что отхлебнула из него, а потом вместе с ним выйду в сад и уже там найду возможность незаметно вылить напиток.

Возможно, я была чересчур подозрительной, но некая неестественность поведения Энрики не давала мне покоя. И хотя сама она уже опорожнила свой фужер почти наполовину, я всё ещё медлила. Мой бокал всё еще стоял на подносе. Но медлить и дольше было невозможно.

Да, я только поднесу его к губам…

Но я не успела сделать даже этого. Бланш, приближения которой я не заметила, вдруг схватила бокал с подноса, и прежде, чем я успела что-то понять, сделала несколько глотков.

— Простите, господа, но в зале так душно!

Не только я смотрела на нее с изумлением. Герцог нахмурился, не зная, что сказать на столь вопиющее нарушение правил этикета. А его дочь прошипела:

— Вы как всегда неловки, мадемуазель де Сурель. Полагаю, вам стоит охладиться на свежем воздухе.

По толпе прошел шепоток, но прежде, чем кто-либо еще успел что-то сказать, Энрика де Крелон рухнула на паркетный пол. Бокал выпал у нее из рук и разбился вдребезги. Энрика захрипела, и на губах ее появилась белая пена.

— Доктора! Есть в зале доктор? Или маг-целитель? — выкрикнул герцог, опускаясь на колени рядом с дочерью.

А еще через секунду на полу лежала и Бланш, и из уголка ее крепко сжатого рта тоже стекала пена. И я тоже закричала.

Среди гостей началась паника — кто-то поспешил на выход, кто-то — к балкону. Сквозь толпу с трудом пробрался молодой мужчина в пенсне.

— Я — целитель. Прошу вас, пропустите!

Сначала он склонился над мадемуазель де Крелон, но уже через секунду посмотрел на герцога и покачал головой — Энрика уже не нуждалась в его помощи.

Мужчина быстро развернулся к Бланш и, грубовато и уверенно разомкнув ей рот, влил несколько капель темной жидкости их крохотной бутылочки, что достал из кармана.

Я вцепилась ему в руку, но не смогла произнести ни слова. Но он понял всё и так.

— Простите, ваша светлость, сейчас я вряд ли что-нибудь смогу сказать. Похоже, это был яд и весьма сильный. Я влил противоядие, которое считается универсальным, но сможет ли оно помочь, я не знаю.

По залу тут же пронеслось — яд, яд, яд! Словно эхо повторило это слово десятками разных голосов.

Я плохо понимала, что происходило вокруг. Я сидела рядом с сестрой на полу и держала ее за быстро холодеющую руку. Сейчас Бланш казалась особенно худенькой и бледной — совсем тростинкой. Совсем как в детстве.

— Ей нужен более сильный маг, чем я, — сказал молодой человек. — И еще — непременно доктор. Думаю, как минимум час она еще продержится.

— Нужно послать за главным королевским магом графом де Ла Верден, — предложила Делфина. — Правда, его дом не близко, но…

Но я уже почти пришла в себя.

— Нет, благодарю, я предпочту обратиться к главному магу Антарии.

В этой ситуации я не могла доверять никому — тем более, королевскому магу. Я назвала молодому человеку адрес графа Варгаса, и он пообещал доставить того в наш особняк на площадь Доблести как можно скорее.

— Вы понимаете, Летисия, что Энрика хотела вас отравить? — прошептала маркиза, пока мы шли вслед за крепким офицером, который нес мою сестру на руках. — В зале весьма кстати оказался королевский дознаватель, и он уже задержал слугу, который поднес вам бокалы — тот подтвердил, что его хозяйка что-то насыпала туда, прежде чем он вошел с ними в зал. Ах, должно быть, она сошла с ума! Я и представить не могла, что ревность может толкнуть человека на такой поступок. Наверно, у нее помутился рассудок, когда она поняла, что потеряла Этьена безвозвратно. И если бы не мадемуазель де Сурель… Какое счастье, что ей захотелось пить!

Мне не было теперь никакого дела до Энрики. Я могла думать только о Бланш.

А в опустевшем зале тихо и страшно выл герцог де Крелон.

Карета уже стояла у крыльца, и офицер осторожно опустил Бланш на лавку. Я расположилась на противоположной стороне, пообещав Делфине сообщить о самочувствии мадемуазель де Сурель, как только в ее состоянии что-то переменится.