Я не скажу тебе о сыне

Впрочем, сейчас меня куда больше интересовал сам герцог, а не его гости. Мы с маркизой де Преваль облюбовали прелестный диванчик неподалеку от балконной двери — с него было удобно наблюдать за присутствующими, а еще здесь было свежо.

— Обратите внимание, Летисия, сегодня у герцога собралась публика, которую прежде он и на порог бы не пустил. Вон тот мужчина у дверей в темно-зеленом фраке — всего лишь помощник хранителя королевской печати. Сам хранитель печати, заметьте, на прием не пришел. Или вот тот молодой человек с русыми кудрями — это третий секретарь самого де Крелона — обычно он только отмечал прибывших гостей на крыльце, а нынче допущен в гостевую залу.

— Вы полагаете, это свидетельствует о том, что его светлость всё-таки лишился расположения короля? — полюбопытствовала я.

— Боюсь, что да, — признала маркиза. — Поэтому я предлагаю пока не включать герцога в число наших союзников. Мы, разумеется, побеседуем с ним и, поскольку он всё еще первый министр, постараемся заручиться и его поддержкой, но сделаем это осторожно и ненавязчиво. Слишком близкая дружба с опальным сановником может принести больше вреда, нежели пользы.

— Мне кажется, заводить с герцогом разговор о возможном браке его величества с антарийской принцессой вообще не слишком удобно, — поделилась я своими сомнениями. — Он столько лет лелеял надежду, что сам станет тестем короля.

Маркиза рассмеялась:

— О, нет, Летисия, об этом можете не беспокоиться! Его светлость — слишком опытен в политике, чтобы из-за личных обид и разбитых надежд не встать на сторону победителя. Да, он был бы куда более счастлив, если бы именно его дочь стала королевой, но поскольку это уже невозможно, он обеими руками станет поддерживать ту, чьи шансы будут наиболее высоки. Кстати, посмотрите вон туда — мне кажется, или это сама Энрика де Крелон?

Я посмотрела в указанном направлении. Дочь герцога действительно присутствовала в зале. Более того, ее взгляд, в котором не было ни капли дружелюбия, был устремлен в нашу сторону.

— Я полагала, она была сослана в провинцию, — от одного только взгляда Энрики я почувствовала озноб. Было ли это влияние ее магии, я не могла сказать. Но та ненависть, с которой она смотрела на меня, заставила меня отвернуться.

На этом приеме я, судя по всему, была главной звездой. Засвидетельствовать свое почтение той, которую, похоже, все уже считали новой возлюбленной короля, стремился каждый. И хотя маркиза ловко отшивала тех, кто задерживался у нашего диванчика слишком надолго, я быстро утомилась от общения со множеством представленных мне гостей.

— Кажется, она отправляется в имение уже завтра, — ответила Делфина. — Вот и решила поблистать напоследок.

И хотя мадемуазель де Крелон по-прежнему царственно несла на плечах свою красивую головку и выглядела восхитительно, трудно было не заметить, что когда она полагала, что никто не смотрит на нее, плечи ее опускались, а во взгляде появлялось отчаяние.

— Не представляю, как она сможет смириться с подобной отставкой, — усмехнулась маркиза. — Она упустила несколько очень выгодных предложений, надеясь на нечто большее, и теперь, должно быть, кусает локти.

Я не поддержала этот разговор. Мне было даже чуточку жаль Энрику — она поставила на кон всё и проиграла.

— О, посмотрите-ка, здесь и мадемуазель де Сурель! — воскликнула Делфина. — В этом сезоне она снова стала выходить в свет, а ведь несколько прежних вела весьма замкнутый образ жизни.

Я тоже заметила сестру в толпе гостей, но предпочла отвернуться. Я надеялась, что когда-нибудь у меня будет возможность открыть ей свое лицо и потребовать от нее честных ответов, но пока я была к этому не готова.

— Надеюсь, ваша светлость, вам у нас нравится? — перед нами появился сам герцог де Крелон. — Вы же впервые посетили мой дом, и я очень этому рад.

Он был опытным придворным, и приязнь я ощущала не только в его голосе, но и во взгляде.

— В зале жарко, и если вы не возражаете, сударыни, я с удовольствием покажу вам наш сад — в нём собраны поистине удивительные деревья и кустарники, и как раз сейчас поспели персики.

Он говорил как хороший торговец, старающийся продать свой товар. Мы с Делфиной поднялись с дивана. Значит, мы будем разговаривать не в библиотеке, а в саду. Ну, что же, в столь теплый вечер это был отличный вариант.

Но мы не успели выйти из залы. К нам подошла Энрика де Крелон. Глаза ее по-прежнему метали молнии, но на губах уже была улыбка.

— О, ваша светлость, надеюсь, вы еще не уходите? Я так много слышала о вас и так хотела с вами познакомиться.

Я посмотрела на нее с удивлением. Зачем она устраивала себе эту пытку? Если она считала меня своей соперницей, то не могла не понимать, что теперь, когда мы стояли рядом, все присутствующие невольно станут оценивать и сравнивать нас, и это сравнение сейчас будет явно не в её пользу. Неужели ей хотелось вызвать чью-то жалость или чьи-то насмешки?

Ее отец, судя по всему, тоже был удивлен таким демаршем, но постеснялся одёрнуть дочь, чтобы не поставить ее в еще более неловкое положение.