Я садовником родился

Старая учительница не спеша поднялась и достала несколько альбомов из книжного шкафа:

– Вот, пожалуйста. Маргарита, а это Коля, – она указала на симпатичного парня, который Леонидову тем не менее не понравился. Может, из-за рассказа Анны Афанасьевны?

– Мы возьмем одну фотографию? С возвратом? – И, уловив согласный кивок, он спросил: – А как отчество Суханова, не подскажете? И год рождения?

– Отца Кириллом звали. Хотя постойте. Приемного отца звали Кириллом. Колина мать вторично вышла замуж. Какое отчество взял себе Коля, когда получил паспорт, я сейчас не вспомню. Память стала подводить. По именам-то не всех бывших учеников теперь назову, а уж отчество… А год рождения у него, как и у Маргариты. Ее-то документы у вас есть? Господи! – не удержалась она. – Какая трагедия!

– Ладно. Найдем, если надо будет, – сделал пометку в блокноте Барышев.

А на улице спросил:

– Ну что с матерью ее будем делать? Зайдем еще разок?

– Давай.

Но дверь на четвертом этаже так и не открылась, хотя за ней и слышались признаки жизни. Мать Маргариты Семеновой была дома, но обсуждать трагическую гибель дочери ни с кем не собиралась. Пришлось уйти ни с чем. Барышев нацарапал на листке бумаги свои координаты и просунул его под дверь, крикнув:

– Надумаете – позвоните.

На улице он спросил:

– Ума не приложу: что с телом-то делать? Раз мать отказалась?

– Погоди. Остынет она, – уверенно сказал Алексей.

– А если нет?

– Утрясется. Лейкин возьмет на себя организацию похорон. Раз уж он так заботился о своих девушках.

– Ну и что теперь? Родителей Суханова будем искать? Чтобы через них выйти на него?

– Зачем? – удивился Алексей.

– А разве он не под подозрением?

– С какой стати? Не факт, что Маргарита родила именно от него. Слухи-то не подтвердились. И при чем тут тогда две другие женщины? Поедем, Серега, домой. Время к обеду. Я обещал.

– Хорошо. Я вернусь в Барановск один, – упрямо заявил Барышев. – Войду в квартиру Семеновых и встречусь с родителями Суханова. Какая-никакая, а зацепка.

– Упрямый ты парень. Впрочем, как хочешь.

В машине они долго молчали. Алексей минут двадцать что-то обдумывал, потом спросил:

– А знаешь, что можно сейчас сделать?

– Ну?

– Сказать Анашкину, что у Маргариты был СПИД. Как тебе эта идея?

– Да ты что, Леша! У него же семья, двое детей, жена-красавица, тесть-богач! Думаешь, он к Маргарите ходил? Зачем?

– Дурак ты, Барышев. Безгрешны только ангелы и ты. И то до поры до времени. Я не про ангелов, про тебя. Человек просто не может не делать пакости. Так уж он устроен. Интуиция мне подсказывает, что Анашкин тут же сломается. Ну что, заедем?

– Заедем, – мрачно сказал Серега. – Но если он ходил к Маргарите… Тогда уж я не знаю, во что верить!

…На вопросы Барышева Анатолий Анашкин долго не реагировал. Сидел, бессмысленно уставившись в одну точку, и думал о чем-то своем. Леонидов не выдержал первым:

– Маргарита Семенова, с которой вы, как утверждаете, были незнакомы, оказалась заражена СПИДом.

– Что?! – очнулся, наконец, Анашкин.

– Вирус иммунодефицита. Слышали о таком? И о том, что проститутки принадлежат к группе риска?

– Вирус и… Ерунда какая! Полная ерунда… Я всегда надевал презерватив! Слышите вы?! Я всегда…

Он все-таки сломался и через несколько минут, раскачиваясь из стороны в сторону, без конца повторял только одно:

– Я хочу сдать анализ на СПИД… Возьмите у меня кровь… Я хочу сдать…

– Да успокойся ты! – рявкнул Барышев. – Пиши признание и беги сдавать анализы!

– В чем?! В чем признание?!

– Во всем. Лилию кто убил?

– Какую еще Лилию?! Мне врач нужен! Я хочу сдать кровь! Я должен убедиться в том, что абсолютно здоров!

– Да что ж так паниковать? Ты сам сказал, что всегда презерватив надевал?

Анашкин обхватил голову руками. Потом пробормотал:

– Воды… Воды дайте.

Судорожно глотнул из стакана и спросил, заглядывая в глаза поочередно то Барышеву, то Алексею:

– Как он еще передается? А? Как передается? Это ж можно по-разному? О-о-о! Зачем? Рита, зачем?

Алексей тихо сказал:

– Барышев, бери ручку, бумагу. Пиши…

– Я люблю свою жену, – начал Анашкин. – Слышите вы? Я люблю свою… О-о-о! Рита! Зачем?!!!

…все цветы мне надоели

Мою жену тоже зовут Маргаритой. Только она Рита, а не Марго. Но все равно – королева! Она самая красивая из всех женщин, которых я когда-либо встречал. Именно поэтому я на ней и женился. Она показалась мне тогда принцессой. Спящей красавицей, которая живет в заколдованном хрустальном замке. Вернее, не живет. Спит. Я захотел разбудить ее и сделать Королевой. Но стены замка так и не смог разбить. Даже когда добрался до губ хрустальной принцессы.