Яблочные дни. Часть I

— Какого же дьявола, Яноре?! — Хенрика ударила по его ладони с семенами, затем оттолкнула самого Лауритса и скользнула мимо него. Босым ступням стало холодно, когда они коснулись досок мраморного дерева. — Почему ты врываешься ко мне вором, песочным убийцей, и уж не по крышам ли ты проложил себе путь? Я повязала ленту на меч Рагнара, где он? Ты сейчас же, до того, как я повернусь, уйдёшь отсюда. Ты въедешь в Хильму как подобает принцу рода Яльте — во главе своей армии, крича здравицы своей королеве. Ты услышал меня? Уходи!

— Нет.

Королева моргнула. В стекле окна напротив виднелось отражение Яноре. Он стоял у неё за спиной, расправив плечи, держась за нижние края куртки, и это смотрелось даже немного опасно. Гораздо опаснее, чем когда четыре года назад он вился по саду хозяином боя и рубил головки цветикам.

— Я предлагаю тебе послушать, как я бился, барахтался в тех песках, куда ушёл по твоей только воле, — попросил Лари. — Что я там видел, что перенёс. Хочу рассказать то, чего было не отдать письмам. Это… по-своему увлекательно. Просто меня послушай.

Хмурясь, Хенрика развернулась к нему и ткнула пальцем в грудь под курткой, застёгнутой до самой шеи. Шею, конечно же, обрамлял беленький воротничок.

— Ты, слизень! У тебя не может быть историй, достойных слуха королевы, слуха Яльте. Пошёл прочь.

— Сл-л-л-изень? — Лари елозил словом по языку и моргал. Неосмысленный его взгляд перебирался от пальца Хенрики к её глазам и обратно. Уж не помутился ли он рассудком? Не хотелось бы заводить столь бесполезного «несчастненького».

— Слизень! — выкрикнула Хенрика, повторно ткнув пальцем между пуговицами. Ей стало теплее, её разрывало от чувств. — Слизень, слизень, слизень! А ты кем себя возомнил? Самим Изоргом? — она даже хрюкнула от смеха, кивнула себе. — Сли-и-и-изень.

В ушах пронзительно зазвенело, а щёку обожгло так больно, что Хенрика издала стон.

— Видят боги, я не хотел того.

Она поднесла к щеке пальцы, но её схватили за оба запястья, свели их вместе и рванули вперёд. Лоб чуть не уткнулся Лауритсу в грудь. Хенрика дёрнулась. В ответ он обхватил её подбородок, вмял ей в щёки горячие пальцы и поднял, заставляя смотреть на него. Хенрику замутило от страха, ноги ослабли. Ей не повиновались даже ресницы — она не могла моргнуть и послушно глядела на Изорга перед собой.