Яблоня

Но хоть что-то это объясняло. Деньги. Вот в чем было дело. Его внезапное улучшение состояния – всего лишь более качественные лекарства, выдаваемые ему, потому что врачам приплатили за его выживание. Значит, до этого они и пальцем не шевелили, чтобы его спасти.

Он вдруг почувствовал смертельную усталость – не физическую, душевную. Усталость от того, что он так и не нашел никого, кому не было бы на него плевать. Только босс говорил с ним радушно, но и его теперь нет. Знает ли он вообще, где сейчас Ник?.. Если бы знал, то, наверное, забрал бы его отсюда. Но, скорее всего, на самом деле и ему нет дела до Ника.

Этот капитан просто хочет так вытащить у него больше информации. Выгода, выгода, выгода. Когда у него не останется ничего полезного, кому он будет нужен?

Он закрыл веки, и слезы потекли по вискам, вниз, к примятой подушке.

Он снова очнулся, когда прямо за его дверью раздались голоса. Обычно он бы снова забылся беспокойным сном, но в этот раз стайка нервных импульсов пробежала по мозгу, заставляя мгновенно распахнуть глаза. Один из голосов. Ник узнал его.

Женский голос из его снов. Сейчас он казался тихим, каким-то окаменелым, но Ник знал, что не может ошибаться. Это была она – человек, в существовании которого он даже не был уверен.

Он осознал вдруг, что не дышит – прислушивается к каждому звуку, надеясь услышать, как поворачивается замок. Что, если сознание сыграло с ним злую шутку? Что, если мозг придумал этот ласковый голос, трансформировал из голоса какой-нибудь медсестры, и сейчас эта женщина просто пройдет мимо, не зная ни о нем, ни о том, как он ждет ее?

Измученное химией сердце чуть не разбило ребра, когда дверь отворилась. Зашел доктор Бьерсен – а вместе с ним и она. Женщина средних лет, широкоплечая, с небрежно лежащими на плечах темными волосами – Ник не узнал ни лица, ни фигуры. Снова начал сковывать страх. Неужто они и правда никогда не виделись, и это лишь мираж?

Едва заставив себя, он вгляделся в глаза – и ужас рассеялся. Она посмотрела на него, и этот единый миг разъяснил все недопонимания между ними. Они знали друг друга. И Нику казалось, будто очень, очень долго.

Зеленые. Цвет, за которым всегда прятался Клео; цвет, который всегда казался Нику таким ядовитым и желчно-лицемерным. Но ее глаза были бледными; в них не отражалось почти ничего, но он чувствовал, насколько истинной была эта пустота. Темные круги под глазами говорили о плохом сне, и Нику вдруг подумалось, что в прошлую встречу она была… Решительнее. Бодрее. Он все никак не мог уловить нужное слово. Да и может ли он быть уверен, если не помнит ее?

Они смотрели друг на друга недолго – она вдруг отвела глаза, уставившись в папку, и Ник тоже почувствовал себя неуютно. Нахлынувшие эмоции отступили, и он увидел, что женщина одета в полицейскую форму. Только тогда он осознал, что за папку она держит в руках. Только тогда понял, зачем пришла.

– Капитан полиции Кристиан Тайлер, – сказала она глухим, словно осипшим голосом. – Я здесь, чтобы допросить вас касательно серии недавно произошедших убийств.

Словно надломилось что-то внутри. Треснуло, как разлетается на части стекло от слишком горячей воды. Он узнал этот голос – но в нем больше не было ласки и нежности.

Тело словно отказало; он обмяк, уставившись в потолок. Доктор Бьерсен было шагнул к нему, но женщина удержала его за рукав.

– Развяжите его, – тихо сказала она.

– Не советовал бы вам. Он довольно агрессивен, а потому…

– Развяжите.

Это не был приказ. Просто тихая, повторенная просьба.

Ник поднял голову. Ему показалось вдруг, что что-то в ней треснуто так же, как в нем сейчас.

Спали ремни, и он сел в кровати. Теперь он отчетливо видел опущенные плечи, глубокие морщины, отходящие от губ вниз – верный признак того, что улыбка редко касается этого лица. Она смотрела вниз, на свои записи, словно вся стремилась к земле под невыносимой тяжестью тела.

Она не была такой раньше.

Доктор Бьерсен, ничего не сказав, вышел, громко хлопнув дверью – этот звук больно ударил по барабанным перепонкам. Женщина подняла голову.

– Ник, – он видел, что она избегает смотреть ему в глаза. – Это уже второй допрос. Чем большее содействие суду вы окажете, тем лучше будет для вас. Вы понимаете это?

Он не ответил; просто вслушивался в этот голос, сухой и бесцветный. Капитан полиции. Выходит, это она заплатила за него.

Реальность ускользала – мозаика не складывалась, и Ник уже ничего не знал точно. Что нужно этой странной женщине из его снов?

Она положила на тумбу диктофон и нажала кнопку. Зачитала его права.

– Итак, вы разрабатывали игру, после фигурирующую в вышеуказанном деле. Вы знали, для чего она требуется вашему заказчику?

– Да, – как же нахально это прозвучало! Какая разница, что будет дальше? А так хоть можно посмотреть, как она отреагирует.

Но он не увидел ничего, кроме пустого взгляда в папку.

– На кого вы работали?

– Не скажу. Я еще в прошлый раз это сказал.

– Ник, содействие полиции…

– Я не буду вам помогать. Я написал признание, и хватит с меня. Вы все равно меня в тюрьму посадите, а я там долго не выживу.