Ядовитый сезон

В прошлый раз, когда он упомянул об этом, она заявила, что помогает не ему, а себе. Теперь Леэло была в этом не уверена. Она могла бы просто оставлять припасы у двери и не приносить ему рисовальные принадлежности. Сейчас она проводила с ним время не из необходимости, а потому что хотела этого.

Надежда, едва затрепетавшая в ее груди, сменилась чувством вины.

– Я должна идти. Нужно привести себя в порядок, прежде чем идти домой.

– Могу я… Не хочу, чтобы это прозвучало неприлично, но могу я пойти с тобой? Я не мылся уже несколько дней. У меня уже выработался иммунитет к собственному аромату, но, боюсь, тебе не очень приятно находиться рядом.

Леэло улыбнулась. Ее запах пота перебивал все ароматы.

– Ты уверен? Вряд ли мы кого-нибудь встретим, но это может быть опасно.

– Понимаю. Но если я умру, то хотя бы чистым.

Глава тридцатая

Ярен старался идти за Леэло через Лес как можно тише, но ему было до нее далеко. Он очень радовался шансу искупаться и еще больше – возможности промыть рану. Нога еще болела, но он проверял рану и не увидел покраснений по краям, что было хорошим знаком.

Пруд представлял собой несколько родниковых водоемов, в самом большом из них могли уместиться два или три человека. Ярен тут же направился к нему, параллельно снимая с себя грязную тунику и ботинки, и вспомнил о Леэло, только когда начал стягивать брюки. Он обернулся и увидел, что девушка уставилась на землю, густо покраснев.

– Прости, – сказал Ярен. – Об этом я не подумал.

Она все же смогла посмотреть ему в глаза, хотя он заметил, как она на мгновение задержала взгляд на его голом торсе.

– Я тоже.

– Можем искупаться по очереди, – предложил Ярен. – Я не буду подсматривать, даю слово.

– Мне нужно постирать платье. А тебе, наверное, свою одежду.

– Верно.

Она прикусила губу, снова обнажая крошечную щель между зубами.

– Но что же нам делать, пока одежда будет сохнуть?

– Просто останемся в воде, – предложил Ярен. – Я займу этот пруд, а ты вон тот.

Леэло кивнула, но продолжала хмуриться. Она подошла к своему прудику, а Ярен прыгнул в воду прямо в штанах. Вода была холодной, но он быстро привык, радуясь возможности вымыться впервые за много дней.

– Спасибо, что взяла меня с собой. Я и не представлял, как сильно нуждался в этом. – Он стянул штаны и разложил их на ближайшем камне рядом с туникой, которую уже выстирал и отжал.

– В следующий раз я принесу мыло, – сказала Леэло у него за спиной. – Прости, что не подумала об этом раньше.

– Ты читаешь мои мысли, – ответил он, понюхав одежду и поморщившись. – Боюсь, одной воды мало.

Ярен размотал повязку на ноге.

– Как рана? – спросила Леэло.

– Лучше. – На голени все еще виднелась одна большая дыра и несколько поменьше, но они были чистыми и уже заживали. – Спасибо.

– Думаю, можно повернуться лицом друг к другу, – предложила Леэло. – Раз мы оба в воде.

– Ты уверена?

Последовала короткая пауза.

– Да.

Ярен медленно повернулся. Ее пруд располагался немного ниже, но камни между ними прикрывали ее тело. Он видел лишь блестящие волосы, ставшие серебристыми от воды. Ее ресницы, обычно такие светлые и едва заметные, сейчас слиплись в маленькие шипы и стали темнее.

Он уставился на нее, затем сглотнул и помотал головой, чтобы снять напряжение. Капли воды полетели во все стороны. Она заслонила лицо рукой и засмеялась.

– Мне гораздо лучше, – признался он, убирая волосы со лба. – А тебе?

Она кивнула. Ее платье тоже лежало на камнях. Близился вечер, но солнце еще ярко светило. С приближением солнцестояния дни становились длиннее.

– Есть успехи со сборником песен? – спросила она. – Я видела, ты читал его, когда я вошла.

– Увы, никаких. Я уже чуть было не взялся за чтение стихов, но не переношу их.

– А что плохого в поэзии?

Он пожал плечами:

– Ничего, полагаю. Но это все равно что петь без музыки.

Она вопросительно подняла брови.

– Точно. Вы же не произносите слова, когда поете, верно?

Она покачала головой:

– Нет. А ты?

Ярену не нравилась идея петь перед кем-то с гораздо лучшим голосом. Он помнил мелодию и слова только одной песни, которую мама напевала ему в детстве, и он быстро ее напел.

Глаза Леэло загорелись.

– Чудесно!

– Да? – усмехнулся он. – Мама раньше пела нам эту колыбельную. Даже удивительно, что я до сих пор помню слова.

Она улыбнулась про себя:

– Никогда бы не подумала петь о маленькой кобылке на лугу. Но мне нравится. Особенно строки о бабочке.

Ярен вздохнул и уперся руками в камни между ними.

– Хорошо бы немного поесть. Я жутко голоден.

– Я оставила ягоды у домика. Хотя уверена, неподалеку растут еще.

– Какие ягоды?

– Черника. Может быть, немного брусники, но не уверена, поспела ли она.

– Точно. Отвернись, а я пойду поищу нам что-нибудь. – Он подождал, пока она повернулась, вылез из воды и натянул еще влажные брюки. А спустя пару минут уже нашел чернику и принялся собирать ее так быстро, как только мог, используя тунику в качестве корзины.