Читаем «Якорь спасения». Православная Церковь и Российское государство в эпоху императора Николая I. Очерки истории полностью

Конечно, о различных аспектах николаевской религиозной политики[478], о знаменитых церковных иерархах[479], о церковной жизни его царствования

[480], о властных полномочиях обер-прокуроров[481], писали – и до революции 1917 г., и в последующие годы. Но обобщающих работ, к сожалению, не было[482]
. Правда, подготовка к созданию такой работы (или таких работ) началась еще в XIX веке. Были подготовлены уникальные материалы, касавшиеся положения Православной Российской Церкви в эпоху Николая I. Они вышли из печати в 1902 г. – в 113-м томе Сборника Императорского Российского Исторического Общества. Материалы собрал и систематизировал известный церковный историк, священник Санкт-Петербургского Казанского собора М. Я. Морошкин (1820–1870) – современник николаевского царствования, а издал и отредактировал крупнейший знаток той эпохи и почитатель памяти Николая I, непременный секретарь Академии наук генерал-лейтенант Н. Ф. Дубровин (1837–1904)[483]. Первая часть сборника содержит краткие характеристики членов Св. Синода – с 1825 по 1855 гг. Это ценный для нашей темы источник, в котором содержатся краткие характеристики архиереев и белых священников, принимавших участие в заседаниях «церковного правительства». Однако там представлена информация не обо всех синодалах (только о 33 из 38), причем в некоторых случаях нетрудно заметить досадные ошибки в датах и цифрах (в частности, несовпадения возраста и времени пребывания в Св. Синоде некоторых его членов[484]).

Таким образом, можно сказать, что специальных работ, посвященных сравнительному историко-социологическому анализу личного состава Св. Синода 1825–1855 гг., их «синодальной» деятельности и всему тому, что этой деятельности сопутствовало не существует. До сих пор нет полноценного ответа на вопрос, чем же тогда мог быть, и был Св. Синод, находившийся под неусыпным контролем обер-прокуроров – светских менторов Церкви, обязанных по долгу службы «присматривать» за действиями высших иерархов? Корректно ли утверждать, что русские иерархи были тогда (как были и ранее, и позднее, вплоть до XX в.) молчаливыми и безликими «статистами», целиком порабощенными государством?

Найти ответ на поставленные вопросы – значит попытаться понять, чем в жизни русского православия была эпоха, образно названная А. Е. Пресняковым «апогеем самодержавия».

В поисках ответа, полагаю, следует несколько изменить акценты, расставленные в прозвучавших выше вопросах, отказавшись от использования фраз о «безликости» и «порабощении». Невозможно изучать прошлое, в том числе и жизнь деятелей этого прошлого, вне исторического контекста, не учитывая психологию их времени, ограничиваясь схемами и техническими формулировками. Не следует забывать: то, что потомкам представляется очевидным, далеко не всегда было очевидно для современников. Точно также невозможно игнорировать и субъективизм оценок современников, не имевших возможности оценить всю картину происходившего на их глазах беспристрастно, отрешившись от собственных политических и идеологических предпочтений.

Впрочем, часто «большое», видимое «на расстоянии», скрадывает детали, которые ошибочно было бы характеризовать как мелкие и незначительные. На такие детали я и постараюсь обратить внимание, анализируя материалы о членах Св. Синода эпохи Николая I, для удобства изучения систематизированные и представленные в приложениях к данной работе[485]. Материалы составлены на основе различных материалов: «Месяцослова с росписью чиновных особ, или общего штата Российской империи» за 1826–1842 гг., «Адрес-календарей» за 1843–1855 гг., в которых содержится «общая роспись всех чиновных особ в государстве», «Извлечений из отчетов по ведомству духовных дел православного исповедания» за 1836–1855 гг., а также комментированных списков иерархов по епископским кафедрам с 862 г., данных Словаря митрополита Мануила (Лемешевского) и некоторых других[486].

Вначале необходимо отметить: в течение тридцатилетнего царствования Николая I в составе Св. Синода были люди, принадлежавшие к разным поколениям священнослужителей. Если в 1825 г. среди его членов мы видим лиц, получивших образование и сформировавшихся еще в эпоху Екатерины II, то к 1855 г. почти все синодалы – лица, политически воспитанные другим временем, с иным, чем у их предшественников, запасом знаний и опыта. Не будет ошибкой сказать, что за период с 1825 по 1855 гг. сменилось не менее двух поколений православных иерархов, большинство из которых воспринимали традиции синодального управления как нормальные, а церковно-государственные отношения, существовавшие в России, – как естественные. Иное дело – постепенно усиливавшаяся власть обер-прокурора на ход синодальных дел. Подобное усиление, мягко говоря, не могло приветствоваться архиереями, но об этом следует говорить специально.

Перейти на страницу:

Похожие книги